‚ласть в „ревней ђуси
(продолжение)

ЋснованиЯ отношений между кнЯзем и дружиной.

      Џо справедливому замечанию Ђ.Ђ. ѓорского, дружина самим своим существованием отрицала родовую организацию общества. Ћна, по словам ученого,

      ‚месте с тем кнЯжеско-дружинные отношениЯ Явились продолжением социальных отношений периода военной демократии. „ревнерусскаЯ дружина была своеобразной военной общиной, которой руководил кнЯзь - первый среди равных. Ћт общины пошли отношениЯ равенства, находившие внешнее выражение в дружинных пирах, напоминавших крестьЯнские ТбратчиныУ, уравнительный, судЯ по всему порЯдок раздела военной добычи (позднее трансформировавшийсЯ в дань) - основного источника существованиЯ дружины. ‚спомним, что по свидетельству ‹ьва „иакона, который сам видел ‘вЯтослава €горевича в 971 г., кнЯзЯ от ТрЯдовыхУ дружинников отличала только чистота рубахи:

      ’аким образом, оторвавшись от общины, дружина на первых порах воспроизводила общинные порЯдки в своем внутреннем устройстве. Ћднако основы дружинных свЯзей были иными. —ем в Тгражданском обществеУ. Љак пишет Ђ.…. ЏреснЯков:

      ’ем не менее, это была корпорациЯ профессиональных воинов, за которой, видимо, признавалась номинальнаЯ коллективнаЯ собственность на земли, с которых она собирала дань. ‚ то же времЯ было бы неверно абсолютизировать оторванность дружины от общества. ‘ течением времени происходило некоторое взаимопроникновение общинных и дружинных элементов.

      Ћднако эти процессы станут заметны лишь в конце рассматриваемого периода, приблизительно с XIII в., когда часть дружинников ТосЯдетУ на землю.

      ‘овременникам вопросы отношений между кнЯзем и дружиной были вполне Ясны. Њы же можем составить представление о том, что лежало в их основе, какие вопросы кнЯзь решал с дружиной, как это происходило и т.п., только по случайным упоминаниЯм, сохранившимсЯ в летописЯх. Ѓыл ли древнерусский кнЯзь полностью свободен в своих решениЯх? ‚опросы эти не так просты, как может показатьсЯ на первый взглЯд. —тобы разобратьсЯ в них, обратимсЯ к древнерусским источникам и, в первую очередь, к ТЏовести временных летУ:

      Љак видим, вопрос о том, стоит ли продолжать поход или лучше заключить мир на достаточно выгодных условиЯх (если, конечно, доверЯть летописцу), кнЯзь решает не самостоЯтельно, а с дружиной. €менно ее мнение оказываетсЯ решающим. ‡аметим попутно, что отказ от насильственного захвата всех тех богатств, которые предлагают €горю греки, скорее всего, расценивалось современниками летописца негативно (о причинах такого отношениЯ мы поговорим чуть позже). ’ем не менее кнЯзь соглашаетсЯ с дружинниками и идет на подписание мира с греками.

      …ще один пример:

      ‚новь вопрос о мире и заключении международного договора кнЯзь решает совместно с дружиной. Џри этом подчеркиваетсЯ уже не согласие кнЯзЯ с ТколлегиальнымУ решением, а, напротив, дружина поддерживает решение кнЯзЯ. …стественно встает вопрос: почему кнЯзьЯ €горь и ‘вЯтослав должны были совещатьсЯ с дружиной, чтобы решить заключать договор с ‚изантией или нет? Њогли ли они самостоЯтельно принЯть такое решение? Љонечно, ответы на эти и подобные вопросы подсказывает Тздравый смыслУ. Ћднако можно попытатьсЯ поискать ответ и в самих древнерусских источниках, хотЯ бы в той же ТЏовести временных летУ. ‚от, скажем, как объЯснЯет летопись отказ ‘вЯтослава принЯть христианство:

      Џочему ‘вЯтослава так беспокоило, что дружина начнет смеЯтьсЯ над ним, если он примет крещение? ‚идимо, именно дружина составлЯла длЯ кнЯзЯ то, что современные психологи называют референтной группой, - именно на мнение дружины он должен был ориентироватьсЯ в своих поступках в первую очередь. ‚озможно, это было свЯзано с тем, что статус кнЯзЯ в дружинной среде еще не был безусловен. ‚идимо, отношение товарищей к своему кнЯзю во многом определЯлось тем, насколько его поступки соответствовали тому, что входило в понЯтие чести. ђечь идет о совокупности морально-этических принципов, которыми руководствовалсЯ человек в своем поведении и которые давали ему право на уважение со стороны окружающих. ‘амо слово честь было производным от наблюдениЯ за поведением человека и пониманиЯ (и приЯтиЯ) его окружающими. Ѓлижайшие ТродственникиУ этого слова (от общеславЯнского *cьstь) означают ТпониманиеУ, ТмышлениеУ и ТпонимаетУ, ТнаблюдаетУ (древнеиндийские слова cittih и cetati; в последнем, кстати, нетрудно узнать слово, однокоренное нашему читать). ’ак что даже этимологически понЯтие чести было производным от ТсчитываниЯУ поступков человека. “достоитьсЯ чести можно было в том случае, если поведение было понЯтно ТсотоварищамУ. “важение напрЯмую свЯзывалось с оценкой поступка, его весом (что этимологически точно отражает значение самого слова уважение). „ругими словами, место Тсильной личностиУ - в нашем случае кнЯзЯ - в обществе напрЯмую зависело от оценки ее поведениЯ окружающими. ЏритЯзание на признание обЯзательно должно было соответствовать принЯтым нормам поведениЯ.

      •арактерно, однако, что длЯ летописца XI в. такой ответ кнЯзЯ уже недостаточно основателен. Ђвтор летописной статьи 6463 г. стоит, скорее, на стороне кнЯгини Ћльги. € не только потому, что Таще кто отца ли матере не послушаеть, то смерь прииметьУ. Џравота кнЯгини подкреплЯлась длЯ автора летописи уже известной ему историей крещениЯ кнЯзЯ ‚ладимира (так называемаЯ ЉорсунскаЯ легенда, сохранившаЯсЯ в ТЏовести временных летУ):

      ‚ данном случае кнЯзь поступил по своему усмотрению (и по воле ЏровидениЯ). € дружина последовала за ним. Љонечно, это, во всЯком случае в трактовке летописца, свЯзано с чудом, свидетелем которого она была. Ќо есть в приведенном сюжете и еще один очень важный длЯ нас момент: не только кнЯзь ориентировалсЯ в своих поступках на дружину, но и дружина следовала за кнЯзем. ’ак что в словах Ћльги есть (по крайней мере, длЯ времени ‚ладимира или - что еще точнее - длЯ времени летописца) определеннаЯ долЯ истины. Ќаконец, здесь мы можем отметить и некоторый прелом в отношениЯх кнЯзЯ и дружины. …сли прежде авторитет товарищей стоЯл выше авторитета их вождЯ, то теперь, напротив, действиЯ предводителЯ ЯвлЯютсЯ определенным образцом поведениЯ длЯ дружинников.

      €так, кнЯзь в своих действиЯх постоЯнно ориентировалсЯ на дружину, и если не выполнЯл ее требованиЯ, то во всЯком случае вынужден был считатьсЯ с ее мнением. Џричем, так происходило даже в тех случаЯх, когда требованиЯ или решениЯ дружины Явно нарушали традицию или установленную норму.

      Љак видим, €горь уступил требованиЯм своей дружины, котораЯ была недовольна тем, как ее снабжал кнЯзь. Њнение дружинников оказалось длЯ кнЯзЯ важнее соображений справедливости и собственной безопасности. џвное нарушение сложившейсЯ традиции беспокоило его гораздо меньше недовольства дружины.

…ще один весьма       показательный пример:

      …стественно, речь не идет о том, что летописец буквально описал конкретную ситуацию (хотЯ Я вовсе не исключаю, что подобные конфликтные ситуации, особенно, когда дружинники ТподопьЯхуУ, вполне могли иметь место). ’ем более, врЯд ли автор точно передал слова ‚ладимира, которые, судЯ по всему, можно отнести к Твнутреннему монологуУ. Џодобные описаниЯ мыслей и чувств персонажей - Явный вымысел летописца. —асто основой таких Тавторских вольностейУ служили библейские или апокрифические тексты, описывавшие близкие, по мнению летописца ситуации.

      …стественно, описаниЯ мыслей и чувств людей, умерших задолго до составлениЯ летописи, свидетельствуют не о том, что в действительности чувствовал, думал и говорил тот или иной исторический деЯтель, а как его действиЯ воспринимал сам автор летописного текста. „а и цель летописца несколько инаЯ: передать смысл отношений между кнЯзем и дружинниками, которые он считает нормальными, дать, если хотите, образец длЯ подражаниЯ. ’о, что дело обстоит именно так, можно подтвердить неоднократным обыгрыванием близких по контексту ситуаций в литературных произведениЯх „ревней ђуси. ‚от, скажем, что писал по аналогичному поводу „аниил ‡аточник:

      ’е же смыслы и образы мы находим в диалоге киевского кнЯзЯ ‘вЯтослава џрославича с послами Тот немцевУ:

      €з приведенных примеров Ясно, что в основе отношений, свЯзывавших кнЯзЯ и дружинников, лежала передача последними некоторых материальных ценностей. Џричем ценности эти были не важны сами по себе. €х невозможно истолковать как собственно обогащение воинов. Џолучаемые богатства, судЯ по всему, не несли экономической сущности. ‘оздаетсЯ впечатление, что дружинников больше волновал сам акт передачи, нежели обогащение как таковое. ѓлубже понЯть такую систему отношений позволЯют наблюдениЯ, проведенные исследователЯми, которые изучали формирование ранних феодальных государств ‡ападной и ‘еверной …вропы. ‚ частности, вот что пишет Ђ.џ. ѓуревич:

      €так, отношение дружинников к богатству радикально отличалось от привычного и понЯтного нам. ‚ его основе лежали особые представлениЯ о сакральности материального выражениЯ благосостоЯниЯ. ‚ эту эпоху, по словам Ђ.џ. ѓуревича,

      Љстати, обращает на себЯ внимание то, что жалобы дружинников кнЯзю действительно были сосредоточены на каких-то внешних признаках богатства (например, на ложках, которыми им приходилось есть). ‚ то же времЯ, в отличие, скажем, от западноевропейского рыцарства, речь никогда не заходила о земельных пожалованиЯх. …стественно, напрашиваетсЯ вывод о неразвитости феодальных отношений в Љиевской ђуси. Ћднако проблема состоит не только (а может быть, и не столько) в том, что такие отношениЯ действительно не были развиты, но и в том, почему они не развивались.

      Ћдним из возможных ответов может быть несколько своеобразное представление о собственности на землю, сложившеесЯ в „ревней ђуси. Љак известно, феодальные отношениЯ базируютсЯ, во-первых, на корпоративном землевладении и во-вторых, на раздаче земельных участков воинам на условиЯх их службы владельцу земли. Њежду тем, на ђуси землЯ сама по себе не обладала ценностью. ‘огласно ‘.Њ. ‘оловьеву,

      ‘ одной стороны, землЯ имелась в изобилии, с другой - испытывалсЯ постоЯнный дефицит в освоенных участках (необходимость постоЯнной смены обрабатываемых земельных участков по причине того, что расчищенные от леса угодьЯ быстро ТвыпахивалисьУ). Џри таких условиЯх земельные пожалованиЯ были в значительной степени бессмысленными. €х границы невозможно было как-то закрепить. ‚озможно, именно это долгое времЯ не позволЯло в ‚осточной …вропе развиватьсЯ ТнормальнымУ феодальным отношениЯм. Ћни начали складыватьсЯ на ђуси - с характерными поместьЯми-бенефициЯми, всевозможными иммунитетами и скрупулезной регламентацией вассальной службы - только на рубеже XIII-XIV вв. и получили полное развитие в XVI в. „о этого времени свЯзи, условно соотносимые с вассально-сюзеренными отношениЯми ‡ападной …вропы, существовали в более патриархальной форме личных отношений, свЯзанных с централизованной эксплуатацией земель, находившихсЯ в корпоративной собственности. Ѓ.Ќ. ”лорЯ полагает, что

      ‡десь мы сталкиваемсЯ с формированием корпорации профессиональных воинов, базировавшейсЯ не столько на так называемом условном землевладении, сколько на личных свЯзЯх кнЯзЯ-вождЯ и его воинов - свЯзЯх почти незаметных, но от того не менее прочных. ‚ их основе лежала система дарений, одной из форм которой могут считатьсЯ совместные пиры кнЯзЯ и дружины. ‚се, что кнЯзь давал дружиннику, делало последнего зависимым от дарителЯ, ибо, как пишет Ђ.џ. ѓуревич,

      Ћдновременно существование подобной системы накладывало обЯзанности и на самого кнЯзЯ.

      Ќасколько хорошо в „ревней ђуси осознавалось, что вещи не могут и не должны служить предметом накоплениЯ, показывают следующие фрагменты поучениЯ ‚ладимира Њономаха:

      ‡ато материальные ценности могли рассматриватьсЯ как средство социального общениЯ. € это также вполне адекватно воспринималось и теми, кто дарил, и теми, кто принимал дары и становилсЯ лично зависимым от дарителЯУ

      €так, свЯзь кнЯзЯ и его дружины базировалась прежде всего на особых отношениЯх собственности. ѓоворЯ о собственности в „ревней ђуси следует обратить внимание на принципиальное отличие пониманиЯ этой категории от того, что мы понимаем под ней сегоднЯ. „лЯ древнерусского жителЯ в том, что принадлежит человеку, непосредственно содержалась какаЯ-то часть самого владельца. ’ак проЯвлЯлось общее длЯ средневековьЯ сознание нерасчлененности мира людей и мира природы.

      ‚ отличие от наших дней, в тот период владение каким бы то ни было имуществом неизбежно предполагало обЯзанности пользоватьсЯ им. Ќеупотребление же рассматривалось как нарушение права владениЯ. ‘обственность нельзЯ было накапливать. ‹учшим способом пользованиЯ имуществом считалась передача его другому человеку. ‚се, принадлежавшее человеку, за исключением жизненно необходимого минимума, должно было постоЯнно переходить из рук в руки. ’от, кто хранил или скрывал свое имущество, по представлениЯм того времени, во-первых, дискредитировал себЯ, как владельца, а во-вторых, впадал в грех корыстолюбиЯ. ’акой человек не мог считатьсЯ богатым (т.е. причастным Ѓогу, хранимым ЃогомУ в отличие от убогого). €нтересно, что родственное по происхождению древнеиндийское слово bhagas означало ТдостоЯниеУ, ТсчастьеУ, ТдолЯУ и одновременно ТнаделЯющийУ(!) и ТгосподинУ, что, видимо, полностью соответствует комплексу первоначальных значений слова богатый.

      Њожно с уверенностью говорить о том, что в древнерусском обществе богатство выполнЯло специфическую социальную функцию. Ћна состоЯла в приобретении и повышении личного престижа путем передачи своего имущества другим людЯм. ‚ этом и состоЯл доминирующий принцип богатства. ‘охранение и накопление богатств оценивалось общественным мнением негативно и подрывало авторитет владельца. Ћсобенно отрицательно современники оценивали стремление кнЯзей к накопительству. ‚ качестве примера можно привести резкую реакцию кнЯзЯ ‚ладимира на отказ џрослава Њудрого в 1014 г. выплатить новгородскую дань Љиеву. Љиевский кнЯзь в ответ на это даже начал собирать войска, чтобы наказать сына.

      Ћбычно побудительным мотивом действиЯ ‚ладимира ‘вЯтославича исследователи называют борьбу против сепаратистских тенденций Ќовгорода. Ћднако автор ТЏовести временных летУ вложил при описании этого событиЯ в уста киевского кнЯзЯ слова, позволЯющие понЯть истинную причину, породившую конфликт. ‚ыступаЯ против џрослава, ‚ладимир Якобы произнес фразу: Т’ребите путь и мостите мостУ (ТЏрокладывайте путь и равнЯйте дорогуУ). Ћбычно ее вспоминают, когда речь заходит о путЯх сообщениЯ в „ревнерусском государстве. Ћднако летописец врЯд ли просто хотел посетовать на отсутствие постоЯнных дорог между Љиевом и Ќовгородом. €нформировать же об этом читателей летописи просто не имело смысла: они неоднократно имели возможность убедитьсЯ в этом на собственном опыте. ‘мысл данного текста станет Ясен, если учесть, что автор летописи устами ‚ладимира косвенно процитировал пророка €сайю:

      ќта ТцитатаУ выводила читателЯ на мотивацию поступка ‚ладимира и объЯснЯла, что именно в поведении џрослава не устроило отца. „ело в том, что далее у €сайи идет текст:

Т‡а грех корыстолюбиЯ его џ гневалсЯ и поражал его...У.

      ‘окровеннаЯ форма ТподачиУ такой мотивации свидетельствовала о ее существенности, поскольку длЯ летописца ТневидимоеУ по своей значимости превосходило ТвидимоеУ. ’ак что главным длЯ летописца в данном случае были не ТсепаратистскиеУ замашки џрослава, а его жадность.

      Ћсобо следует подчеркнуть, что передача имущества из рук в руки не имела собственно экономического смысла. Њышление средневекового человека вообще, если так можно сказать, аэкономично. ‚ форме передачи и обмена вещами и продуктами в те времена устанавливались, фиксировались и развивались определенные общественные отношениЯ. Џоэтому подобный обмен сплошь и рЯдом был нерациональным с точки зрениЯ стоимости обмениваемых предметов. ќто объЯснЯетсЯ тем, что тогда длЯ человека ценность имела не сама вещь, а тот человек, который ею владел, и акт передачи ее новому хозЯину, как таковой. ‚месте с даримой вещью к нему переходила часть удачи, богатства дарителЯ (с-частье!). Ћдновременно устанавливались отношениЯ личной зависимости того, кто получал подарок, от того, кто его делал. Џоэтому подарки, если человек не желал попадать в подобную зависимость, требовалось компенсировать соответствующими подношениЯми. „ар, не возмещенный ТравноценнымУ даром, ставил получившего его в унизительную и опасную длЯ его чести, свободы, а иногда и жизни зависимость от дарителЯ. ‚ результате между дарителем и одариваемым устанавливалась теснаЯ свЯзь: на последнего возлагались личные обЯзательства по отношению к первому.

      ќта идеЯ представлЯетсЯ современному человеку несколько противоречащей здравому смыслу. Ћднако она в гораздо меньшей степени будет казатьсЯ странной и нелогичной, если мы вспомним, что в нашем обществе не принЯто (без всЯких рациональных объЯснений!) принимать подарки - особенно дорогие - от незнакомых людей. ‘ этим же представлением в современном обществе свЯзано и такое Явление, как взЯтка. Џолучивший ТподарокУ берет на себЯ определенные обЯзательства по отношению к ТдарителюУ. Ќе вступаЯ в собственно экономические отношениЯ, он становитсЯ лично зависимым от воли взЯткодателЯ и обЯзуетсЯ ТотплатитьУ ему нарушением закона. ‚о всЯком случае именно так расценивает действиЯ и намерениЯ обеих участвующих в этой процедуре сторон “головный кодекс ђ”.

      ‚ определенном смысле можно сказать, что сам акт дарениЯ или обмена дарами имел длЯ древнерусского человека (как и длЯ людей практически всех традиционных обществ) магическое значение. Џередача какой-то собственности в руки другого человека предоставлЯла дающему личную власть и влиЯние на него. Џоэтому в рЯде случаев люди остерегались принимать безвозмездно чужое имущество, боЯсь оказатьсЯ в личной зависимости от дарителЯ. ѓораздо ТбезопаснееУ было захватить чужое силой. Џоэтому-то слова дружинников €горЯ: Т—то хочем более того: не бившесЯ, имати злато, и сребро, и паволоки?У в ответ на предложение греков: ТЌе ходи, но возьми даньУ, в глазах летописца и его читателей, как уже отмечалось, врЯд ли могло иметь положительное значение.

      Ќе исключено, что представление о личной зависимости того, кто получал от другого какие-то материальные блага в виде даров, угощениЯ (само слово происходит от слова гость) и т.п., были основой обычаЯ гостеприимства. Џолучивший кров и пищу не мог сделать чего-либо дурного хозЯину, предоставившему их. ’ипичным примером ЯвлЯетсЯ традиционный ответ героЯ русских сказок, попавшего к Ѓабе-џге, на ее вопрос, кто он такой и куда путь держит. ‘начала было необходимо Тнакормить, напоить и спать уложитьУ незваного гостЯ, а потом уже задавать подобные вопросы: теперь он был обЯзан ответить на них.

      ‘ точки зрениЯ таких обычаев вполне логичным выглЯдит и поведение печенегов в легенде о белгородском киселе, записанной в ТЏовести временных летУ под 6505 (997) г.:

      “ход печенежских мужей от стен Ѓелгорода, видимо, объЯснЯетсЯ не только наивностью печенежских кнЯзей, ТпроведенныхУ белгородцами, но и тем, что, отведав угощениЯ, они не могли продолжать осаду города, который их накормил и напоил.

      ’о же относитсЯ и к кнЯжеским пирам. “гощение кнЯзем дружинников закреплЯло личные свЯзи, существовавшие между ними с детства:

      Ќе исключено, что со средневековыми представлениЯми о богатстве свЯзаны и многочисленные клады, зарывавшиесЯ владельцами в землю. ’радиционно считаетсЯ, что это делалось в момент опасности, скажем, при нападении врагов. ‚ источниках, однако, нет указаний на то, что клады прЯтались на времЯ, чтобы после того, как лихолетье пройдет, выкопать их. ‡ато известно, что у многих народов существовало поверье, будто серебро и золото, спрЯтанные в землю, навсегда оставались в обладании их владельца и его рода и воплощали в себе их удачу и счастье, личное и семейное благополучие. ‚идимо, именно с подобными представлениЯми о сокровищах свЯзана уже приводившаЯсЯ фраза из поучениЯ ‚ладимира Њономаха:

      „еньги представлЯли длЯ людей того времени ценность не как источник богатства, материального благосостоЯниЯ, а как своего рода Ттрансцендентные ценностиУ, нематериальные блага. ‘амо по себе показательно, что в качестве символа таких ценностей были избраны прежде всего золото и серебро - ТреальныеУ материальные ценности тех народов, у которых их позаимствовали. џзыческие представлениЯ, которые оказывались у ТварваровУ свЯзаны с благородными металлами, послужили определенным шагом в освоении ими новой идеи богатства, в приобщении к цивилизации хорошо знавшей ТземнуюУ цену денег.

      ‘о временем, однако, отношениЯ кнЯзЯ и дружины начали изменЯтьсЯ. Ђ.…. ЏреснЯков пишет:

      €мущественное расслоение дружины привело к формированию в XII в. нового социального слоЯ - боЯрства. Ћно ТвырослоУ из дружины и, видимо, частично слилось с наиболее зажиточной частью городского населениЯ. Џо словам Ђ.…. ЏреснЯкова,

      €так, отношениЯ кнЯзЯ и дружины строились на личных свЯзЯх, закреплЯвшихсЯ развитой системой ТдаровУ в различных формах. Џри этом кнЯзь выступал как Тпервый среди равныхУ. Ћн зависел от своих дружинников не меньше, чем они от него. ‚се собственно государственные вопросы (об устройстве ТземлиУ, о войне и мире, о принимаемых законах) кнЯзь решал не самостоЯтельно, а с дружиной, прислушиваЯсь к мнению своих воинов.

      ‚месте с тем Ясно, что содержание такого вооруженного отрЯда требовало от кнЯзЯ определенных средств, с помощью которых он мог одеть, накормить и вооружить своих дружинников, а также определенного штата слуг, без которых все это просто невозможно. Ћткуда же брались такие средства, и что представлЯл собой институт, обслуживающий кнЯзЯ и дружину?