Т€сточники сведений о богах довольно разнообразны, но среди них нет ни одного прЯмого, достаточно полного и, главное, ТвнутреннегоУ, представлЯющего саму Языческую традицию источника, который можно было бы признать вполне надежным и адекватным передаваемому содержанию. €нформациЯ о богах заведомо неполна, обычно даетсЯ в освещении ТвнешнегоУ наблюдателЯ с неизбежными ошибками, искажениЯми, вне соответствующего контекста. ‘реди источников, содержащих сведениЯ о богах, существенное место занимают средневековые письменные тексты: сочинениЯ ЏрокопиЯ ТЋ войне с готамиУ VI в. и отдельные свидетельства более поздних византийских авторов, описаниЯ арабскими авторами славЯнских земель, средневековые хроники, анналы, исторические сочинениЯ: таковы русскаЯ начальнаЯ летопись ТЏовесть временных летУ, Т•роникаУ ’итмара Њерзенбургского (около 1012-1018 г.), Т„еЯниЯ гамбургских епископовУ Ђлдама Ѓременского (около 1074-1075 гг.), Т‘лавЯнскаЯ хроникаУ ѓельмольда (около 1167-1168 гг.), три биографии Ћттона, епископа Ѓамбергского (середина XII в.); скандинавские источники Т„еЯниЯ датчанУ ‘аксона ѓраматика (2-Я половина XII в.) и др.; сочинениЯ раннехристианской эпохи полемического характера (проповеди, обличениЯ, ТсловаУ против Язычества) и т.п. ‘юда же нужно отнести некоторые старые тексты с упоминанием богов (Т‘лово о полку €горевеУ и т.д.). ‚ качестве вторичных источников следует рассматривать сочинениЯ, поЯвившиесЯ существенно позднее, когда Язычество было уже практически преодолено, во всЯком случае на уровне богов, и авторы опирались на старые источники или на свою фантазию, подкреплЯемую иногда античными параллелЯми: характерный пример Т€сториЯ ЏольшиУ џна „лугоша (середина XV в.), ѓустынскаЯ летопись, ѓерберштейн и т.п. - вплоть до первых ТнаучныхУ опытов ‚.Ќ. ’атицева и др.У.

Тотсутствие таких источников, которые были бы хронологически близки к интересующему нас периоду, а главное - отражали бы ситуацию с точки зрениЯ данной культурной традиции. ”акты, содержащиесЯ в книгах поздних античных и византийских авторов, крайне малочисленны и страдают одним существенным недостатком - они несут печать стороннего взглЯда на славЯнскую мифологию. ‘видетельства, сохранившиесЯ в древнерусских памЯтниках, отрывочны и немногочисленны, - древнерусские авторы не были заинтересованы в точном и объективном изучении чуждого им Языческого сознаниЯ, а его рефлексы, проЯвлЯющиесЯ в течение долгого времени в народной практике, использовали отнюдь не длЯ изучениЯ, а как повод длЯ страстного и непримиримого обличениЯ. „лЯ христианских книжников позициЯ, занЯтаЯ ими по отношению к Языческой мифологии, была также позицией ТвнешнейУ, что неминуемо приводило к неточностЯм и смещению акцентов в их свидетельствах. Џозднейшие сочинениЯ средневековых авторов иногда основывались не только на известных им фактах, но и на собственной фантазии и часто сопровождались желанием ТподогнатьУ славЯнские мифологические представлениЯ под греческие или римские образы, признававшиесЯ ими эталонными. Њногочисленные попытки увидеть в славЯнской мифологической системе подобие античной модели предпринимались со времен џна „лугоша с его знаменитой ТHistoria PolonicaУ (XV в.) вплоть до ‹омоносова и ’атищева. €ногда результатами подобного ТдомыслениЯУ фактов славЯнской мифологии становились искусственно созданные мифологические персонажи, в реальных традициЯх не существовавшие (образцами т.н. Ткабинетной мифологииУ ЯвлЯютсЯ ‹ель, ‹ада, ЉолЯда, Љурент и пр.)У.

Т‹ель - искусственное божество, введенное в русский Ћлимп писателЯми XVIII в. на основании припевов-выкриков, в основном свадебной поэзии: Т‹юли, лель, лелЮУ. Џрипевы эти воспринимались как призывание, звательные формы собственного имени. €з этого делалсЯ вывод, что ‹ель - славЯнский Ђмур, божество любвиУ.

ТЊногое в составе уровнЯ богов (или в ином ракурсе - в ТрангеУ мифологического персонажа, претендующего на вхождение в круг богов) вызывает серьезные сомнениЯ. ‚ одних случаЯх присутствие мифологического персонажа в пантеоне может носить окказиональный, чисто ситуационный характер (таковы неславЯнские боги в пантеоне кнЯзЯ ‚ладимира); в других обозначение deus в описаниЯх может принадлежать не Языку описываемой традиции, а Языку описаниЯ (так, немецкие и скандинавские авторы, знакомые с более развитым культом богов, могли невольно завышать ТрангУ описываемых славЯнских персонажей). ‘реди славЯнских мифологических имен есть и такие, которые отсылают к несомненно божественным персонажам в других традициЯх, тогда как в славЯнской мифологической системе они божествами не ЯвлЯютсЯУ.

Тупоминает рЯд имен с указанием соответствий из римской мифологии: Jesza - ћпитер, Liada - Њарс, Dzydzilelya - ‚енера, Nya - Џлутон, Dzewana - „иана; Marzyana - –ерера, Pogoda Temperis Т‘оразмерностьУ, Zywye - Vita Т†изньУ. Љак персонажи божественного уровнЯ эти фигуры сомнительны, но предполагать, что большинство их вымышлены „лугошем, нет достаточных оснований. ‚ худшем случае речь идет об ошибках, неправильных попытках осмыслениЯ или попытках гипостазированиЯ богов из междометий в песнЯх ритуального характера. (Jesza, Dzydzilelya, может быть, Liada - ср. ‹ель, ‹ада и т.п.). ‚ других случаЯх как божества понЯты материальные воплощениЯ мифологических фигур, употреблЯемых в ритуалах (Dzewana, Marzyana - Њарена) ...У.

Тпри взглЯде на древнерусский пантеон, засвидетельствованный начальной летописью и довольно точно локализованный в пространстве и времени (Љиев, втораЯ половина • в., кнЯжеский двор ‚ладимира, холм, Твне двора теремногоУ), поражает, что из шести или семи божеств два ЯвлЯютсЯ бесспорно иранскими и, как можно полагать, слабо освоенными русским этническим элементом - •орс и ‘имаргл. ‚нутреннЯЯ форма этих божеств, разумеетсЯ, была непонЯтна носителЯм древнерусского Языка, и более поздние опыты книжников по осмыслению этих имен (ср. ѓурсъ, ѓуркъ, ѓусъ или ‘имъ и ђьглъ, ђаклий и др.) лишний раз подтверждают непонЯтность этих чужих элементов. Ќо говорить только о Языковой непонЯтности имен •орса и ‘имаргла Явно недостаточно. Ќа основании сохранившихсЯ фактов (правда, они малочисленны и обычно имеют косвенный характер) можно думать, что и сами эти божества оставались в значительной степени чуждыми мифологическому сознанию населениЯ „ревней ђуси. Љонечно, это не означает, что сами образы •орса и ‘имаргла и их функции были непонЯтны длЯ русского Язычника. “мение отождествить эти божества со ТсвоимиУ элементами пантеона, сопоставить их друг с другом в функциональном плане скорее говорит об определенной степени ТпрагматическогоУ освоениЯ этих божествУ.

Тђечь идет о перс[идском] simurg, обозначающем сказочную птицу вроде грифа, котораЯ почиталась как божество..., или же о гибридном териоморфном образе полусобаки-полуптицы ( с тем же именем), засвидетельствованном не только в иранском словесном творчестве, но и в изобразительном искусстве, в частности в символике (при династии ‘ефевидов он стал государственной эмблемой €рана). ќтот очень иранский мифопоэтический образ, весьма популЯрный и вместе с тем претендующий на особую интимность, строго говорЯ. Ќе имел никакой опоры ни в киевском пантеоне, не знавшем териоморфных и гибридных по своей природе божеств, ни в фольклорных и демонологических образах, известных восточным славЯнамУ.

Ти вроують в Џероуна и въ •ърса...У;

ТЏоказательно, что объектом ТзаигрываниЯУ кнЯзЯ ‚ладимира был именно иранский этнический элемент. ‘ одной стороны, он представлЯл собой вооруженную военную силу, с другой он был, видимо, экономически и отчасти социально пассивен. …му-то кнЯзь ‚ладимир и делает уступку в первую очередь, вводЯ иранских богов в киевский пантеон в их, так сказать, натуральном виде, без предварительного усвоениЯ их и освоениЯ русской традицией. ’ем самым, как можно полагать, делаетсЯ шаг, рассчитанный на отрыв среднеиранского хорезмийского гарнизона от тюркоЯзычных хазар и мощной в религиозном и экономическом отношении еврейской общины.

‚ этом контексте особенно показательно, что из иранских божеств в киевский пантеон были введены два пользовавшихсЯ популЯрностью именно у среднеазиатских иранских народов (в частности, в •орезме) и свЯзывавшихсЯ с идеей иранской державности, государственности, солнечной славы, фарна как символа царской власти. ђоль хорезмийской прослойки киевского населениЯ во введении этих божеств в киевский пантеон представлЯетсЯ теперь весьма правдоподобной. Џочитание сиЯющего ‘олнца и ‘имурга воинами-хорезмийцами киевского гарнизона было, видимо, последней (ближайшей) причиной поЯвлениЯ их в кругу Т‚ладимировыхУ боговУ.

Тв подчеркивании соседства Џеруна и •орса можно видеть некое противопоставление (возможно с определенным оттенком полемичности) другому варианту слова ТпарыУ, один из членов которой Џерун, а именно Џеруну и ‚олосу (характерно, что в списке богов 980 г. ‚олоса вообще нет, и эта лакуна не только не может объЯснЯтьсЯ случайностьюю, но, напротив, весьма значима и диагностачна). ‚ажно отметить, что Џерун и ‚олос не только соседи в списке, но и самодовлеющаЯ пара, члены которой объединены определенными отношениЯми и свЯзаны с соответствующими функциЯми и социальными группами, воплощающими эти функции. …сли учесть, что в • в. Џерун и ‚олос соотносЯтсЯ с некими социальными признаками и их носителЯми (дружина - народ, воинскаЯ функциЯ - производительнаЯ функциЯ, варЯги - славЯне и т.п., ср. эти теофорные имена в клЯтве при заключении договора с греками). ’о выдвижение в соседство с Џеруном •орса (вместо вытесненного ‚олоса) могло бы пониматьсЯ как оттеснение социальной проблематики более архаичной природно-космологической (гром-молниЯ /Џерун/ - солнце /•орс/), если бы возобладание в этом микроконтексте •орса не объЯснЯлось проще на иных путЯх... (имеетсЯ в виду уже упоминавшийсЯ предполагаемый славЯно-иранский конфессиональный компромисс)У. (Љурсив мой. - €.„.)

Т‚…‹…‘, ‚олос - в славЯнской мифологии бог. ‚ древнерусских источниках (начинаЯ с договора русских с греками 907 г. в ТЏовести временных летУ) выступает как Тскотий богУ - покровитель домашних животных и бог богатства. ‚ договорах с греками ‚. соотнесен с золотом, тогда как другой, постоЯнно упоминаемый нарЯду с ним, бог - Џерун - с оружием. ‚ Љиеве идол Џеруна стоЯл на горе, а идол ‚., по-видимому, на Џодоле (в нижней части города). ‚ христианскую эпоху ‚. был заменен христианским покровителем скота св. ‚ласием... ‘леды культа ‚. (чаще всего под видом почитаниЯ св. ‚ласиЯ) сохранились по всему ђусскому ‘еверу, где были известны и каменные идолы ‚., и легенда о свЯтилище ‚.У.

Т€мена •орса и „ажьбога (соответственно второе и третье места в списке), - подчеркивал ‚.Ќ. ’опоров, - единственные среди всех соединены (или разъединены) ТнулевымУ способом: между ними нет ни союза и, ни точки. Ќа этом основании, в частности, делаетсЯ заключение об их функциональной тождественности или, точнее, сближенности (ТсолнечныеУ боги)У.

Ттесное соседство „ажьбога с •орсом в списке и наличие общих мотивов, объединЯющих оба божества в текстах, оправдывают попытку взглЯнуть на древнерусского „ажьбога сквозь призму арийских реалий и текстов. ЋказываетсЯ, что индоиранские факты, имеющие отношение к анализу имени „ажьбога и вводЯщие его в более широкий контекст, достаточно многочисленны, хотЯ ранее исследователи не обращали на них вниманиЯ. €з соображений краткости и наглЯдности далее будут приведены лишь ключевые примеры-типы, в основном из ведийской традиции. Ќо сначала - и тоже кратко - о славЯнских фактах. ђусский „ажьбог, как и его инаславЯнские соответствиЯ - фольклорные и топономастические /нетеофорные/..., - должны пониматьсЯ прежде всего как свернутаЯ синтагма, первый член которой - императив от глагола дати-дажь (*dazь/*dazdь, ср. *dajь). ‚ основе этой синтагмы, особенно принимаЯ во внимание старое значение слав. *bogъ и его индоиранских соответствий - ТдолЯУ, ТчастьУ, ТимуществоУ и т.п., лежало сочетание глагола в форме 2 Sg.Impr. c Acc (или Gen) объекта - Тдай долю (часть)У. ‘ложное имЯ „ажьбогъ может быть соотнесено и с этой структурой, и с другой, более оправданной с синхронной точки зрениЯ - Тдающий богУ, Тбог-даЯтельУ. €наче говорЯ, элемент *bogъ мог выступать и в объектном, и в субъектном значениЯх, чему, в частности, отвечают две возможности в употреблении этого слова - выступать как пассивный объект, вещь и как активный субъект действиЯ, одушевленное лицо, мифологический персонаж (ср. русск. бог при богатства, др.-инд. Bhaga-, др. -иран., ср.-иран. Baga, Bag a- и т.п., божества, персонифицирующие долю, часть богатство, ср. др.-инд. Bhaj- ТделитьУ, из *bhag- и др.) ...ќто сопоставление не только позволЯет определить в качестве отдаленного источника „ажьбога мифологизированную фигуру д_а_Я_т_е_л_Я (распределителЯ) благ, к которому обращаютсЯ с соответствующей просьбой-мольбой в ритуале, в молитве, в благопожеланиЯх (ср. русск. дай, Ѓоже!) и одновременно воплощенное и овеществленное д_а_Я_н_и_е, д_а_р, но и сам Языковой локус возникновениЯ этого теофорного имениУ.

Тданные мифологии балтийских славЯн позволЯют с... уверенностью говорить о праславЯнском характере этого божества...У.

Т‚ыведение имени и образа „ажьбога из ситуации ТнаделителЯ, наделЯющего долейУ тех, кто к нему обращаетсЯ, - пишут ‚.‚. €ванов и ‚.Ќ. ’опоров, - в значительной степени бросает свет и на решение проблемы ‘трибога. ‘ейчас, видимо, нужно отказатьсЯ (или во всЯком случае серьезно пересмотреть от выведениЯ первого элемента этого имени из слова, обозначающего отца (и.-е. *patri-> слав. stri-), как это делалось многими, и толковать стри- как Imper. от глагола *stъrti ТпростиратьУ, ТраспространЯтьУ ...’аким образом, и имЯ ‘трибогъ в конечном счете предполагает как образ богатства, которое распространЯетсЯ - распределЯетсЯ среди тех, кто просит о нем, так и образ самого бога - распространителЯ этого богатства (элемент бог - как объект и субъект указанного действиЯ). ‚озможно, и даже очень вероЯтно, что некогда существовали индоиранские сочетаниЯ типа ster-/str- & b(h)aga-, которые были бы в этом случае точным соответствием синтагм, реконструируемых на основании имени ‘трибогъ... ђЯд соображений говорит в пользу намеченной выше возможности сочетаниЯ star- & b/h/aga (*strnihi & *bhagam Траспространи долю, богатствоУ и *Bhaga- & strnati ТЃхага/бог-распределитель/распространЯет/долю, богатство/У)У.

Тмокоша Тдомовой в образе женщины с большой головой и длинными рукамиУ..., сюда же др. -русск. Њокошь - Языческое божество... ‚ероЯтно, ее следует понимать как богиню плодородиЯ. Ћт мокрый. ‘омнениЯ џгича... в существовании этого др.-русск. божества устарели... ѓадательно сравнение с др.-инд. makhas Тбогатый, благородныйУ, также ТдемонУ... или с герм.-батав. Hercules Magusanus..., а также с греч. macloz - Тпохотливый, буйныйУУ.

Ттипологически Њ[окошь] близка греческим мойрам, германским норнам, прЯдущим нити судьбы, хеттским богинЯм подземного мира - прЯхам, иран. Ђрдвисуре Ђнахите (ср. мать - сыра землЯ) и т.п. и продолжает древний образ женского божества - жены (или женского соответствиЯ) громовержца Џеруна в славЯнской мифологииУ.

Тнаиболее достоверно принадлежат к архаическому слою (балтославЯнскому) с достоверными индоевропейскими свЯзЯми, и только они входЯт в реконструируемую сюжетную схему ТосновногоУ мифа как персонажи, находЯщиесЯ между собой в брачных отношениЯх (третий существенный персонаж схемы ‚олос-‚елес в списке 980 г. отсутствует)У.

ТЌа основании анализа сведений о богах в источниках и Языковых данных с достаточной надежностью, хотЯ, разумеетсЯ, в самых общих чертах, восстанавливаютсЯ некоторые важные характеристики, относЯщиесЯ к составу праславЯнских богов, почитавшихсЯ всеми славЯнами или существенной их частью. ‘реди этих богов два персонажа бесспорны - Џерун и ‚елес-‚олос. ‘ведениЯ о них представлены во всех основных частЯх славЯнского мира; в единственном достоверном мифологическом сюжете, восстанавливаемом длЯ славЯнской мифологии (высший уровень), оба этих персонажа оказывают самым непосредственным образом свЯзанными друг с другом (поединок, победа Џеруна над ‚елесом-‚олосом, переход ТбогатствУ от побежденного к победителю); несравненно более полные балтийские данные подтверждают балто-славЯнский характер этих богов (по меньшей мере), а данные других традиций (древнеиндийской, древнеанатолийской, древнегреческой, германской и др.) позволЯют говорить о наличии этих персонажей и схемы сюжета, их объединЯющего, еще в индоевропейскую эпоху. ‚осстанавливаетсЯ длЯ праславЯнской мифологии и женский образ, вовлеченный в тот же сюжет; правдоподобно, что он носил имЯ Њокошь, хотЯ нельзЯ исключать, что он мог выступать и под другими именами. €мЯ ‘варог-‘варожич на ђуси и у балтийских славЯн заставлЯет и этого бога (с этим именем) считать праславЯнским - независимо от того, было его имЯ заимствовано или принадлежало к исконному славЯнскому фонду. ‚месте с тем, видимо, в праславЯнский период существовали и другие локальные обозначениЯ солнечного божества. ЏраславЯнскими нужно считать и фигуры (и имена) Њорены и мужского персонажа, чье имЯ обозначалось корнем *Jar (ср. џрила, џровит и т.п.), но нет уверенности в том, принадлежали ли они к уровню боговУ.

Тдругие мифологические персонажи восточнославЯнской традиции, упоминаемые в поздних (вторичных) источниках как боги или же подозреваемые в ТбожественностиУ некоторыми исследователЯми (џрила, Љупала, Њорена, ‹ада-‹адо, „идо, ‹ель Џолель, Џозвизд-Џогвизд-Џохвист, ’роЯн, ђод и др.), не могут считатьсЯ богами в строгом смысле слова: в одних случаЯх длЯ этого нет надежных аргументов и соответствующих доказательств, в других случаЯх такое предположение основано на ошибках или фантазиЯхУ.

Т...проклЯтого же Ћсирида рожение. Њати бо его ражающи оказисЯ и того створиша богом и требы ему силны творЯху, окньнии... € от тех [?] избыкоша древне халдеи и начаша требы им творити великиЯ - роду и рожаницам пороженью проклЯтого бога Ћсира... €звыкоша …лени класти требы Ђртемиду и Ђртемиде, рекше роду и рожанице... [‡атем следует рассказ о том, как культ перешел к египтЯнам и римлЯнам] ...’ако и до словен доиде се же слова, и ти начали трапезу ставити ђоду и рожаницам переже Џеруна бога их. Ђ преже того клали требы упиремь и берегынЯм. Џо свЯтом крещении Џеруна отринуша, а по •риста ѓоспода Ѓога нашего ЯшасЯ, нь и нынЯ по украинам их молЯтсЯ проклЯтому богу их Џеруну, •ърсу и Њокоши и вилам, нъ то творЯть акы отдай...У.

Т1. ‘лавЯне первоначально Тклали требы упырЯм и берегынЯмУ.

2. Џод давлением средиземноморских культов славЯне Тначали трапезу ставити ђоду и рожаницамУ.

3. ‚ыдвинулсЯ культ Џеруна (возглавившего список других богов).

4. Џо принЯтии христианства ТЏеруна отринушаУ, но ТотайУ молились как комплексу богов, возглавлЯемому Џеруном, так и более древним ђоду и рожаницамУ.

Т‚ы же, ... готовающеи р_о_ж_а_н_и_ц_а_м трапезоу...У.

Т”арисеи род и лучаи несъмысльнъ въроужтьУ.

Тоснову славЯнских мифологических верований составлЯют представлениЯ о существовании двух видов покойников - тех, чьЯ душа после смерти нашла успокоение на ТтомУ свете, и тех, кто продолжает свое посмертное существование на ТграницеУ двух миров. Љ числу первых принадлежали умершие ТправильнойУ, т.е. естественной, смертью и похороненные согласно правилам ритуала. ’акие покойники становились покровителЯми своего рода, они обладали способностью продуцировать, увеличивать благосостоЯние живых сородичей... Љ числу покойников второго типа принадлежат те, кто умер преждевременной или неестественной смертью, был похоронен с нарушением правил ритуала или вообще не получил погребениЯ. €з этой категории умерших и формировалсЯ многочисленный корпус персонажей, известных в поздних славЯнских традициЯх: вампиры, русалки, польские богинки, украинские потерчата, русские кикиморы и пр. €менно с этой категорией покойников в славЯнских верованиЯх свЯзаны представлениЯ о возникновении многих атмосферных Явлений, в том числе вихрЯ, града, ливнейУ.

Т•ристианизациЯ славЯнских земель, происходившаЯ с VII по XII в., привела, - пишет ‚.Ќ. ’опоров, - к гибели всей системы богов как представителей высшего уровнЯ религиозно-мифологической организации. Џервый и самый сильный удар был направлен против веры в Языческих богов. € на ђуси (в Љиеве и Ќовгороде), и у балтийских славЯн христианизациЯ начиналась с уничтожениЯ идолов богов, сопровождавшегосЯ их поношением. € позже христианское духовенство зорко следило за искоренением веры в богов и обрЯдов, так или иначе свЯзанных с ними. „альнейшаЯ судьба богов была свЯзана или с полным забвением их, или с резко изменившимсЯ и ТограниченнымУ их существованием: в одних случаЯх происходила ТденоминациЯУ, переименование, при котором многое из относившегосЯ к старым Языческим богам сохранЯлось, но имена заменЯлись именами христианских персонажей (св. €льЯ-пророк, св. Џараскева ЏЯтница, св. ‚ласий, св. Ќикола и т.д.); в других - оттеснением на периферию, понижение в ранге, резкое сужение участников культа (ср. старые русские божества, почитавшиесЯ Тбогомерзкими бабамиУ, тайно справлЯвшими свои требы; о них сообщают древнерусские ТсловаУ против Язычества); в третьих - ТдемонизациЯУ богов, их ТухудшениеУ, приводившее к тому, что бывшие Языческие боги становились бесами, нечистыми вредоносными существами; и, наконец, ТаппелЯтивизациЯУ теофорных имен (ср. Џерун и перун - ТгромУ, ‚олос и волос - Трод болезниУ, Њокошь и мокосьЯ - Тженщина дурного поведениЯУ и т.п.)У.

Т‘истема славЯнских мифологических персонажей (демонов и духов), основное Ядро которое сложилось в праславЯнскую эпоху, находилось еще в состоЯнии становлениЯ и развитиЯ к тому моменту, когда принЯтие христианства поставило Языческих демонов Твне законаУ. ‘удьба низших мифологических существ оказалась более ТсчастливойУ, чем судьба высших славЯнских богов. €звестиЯ о них в древних письменных источниках так же немногочисленны и расплывчаты, как и о высших божествах, но вера в духов и демонов, населЯющих природу и непосредственно влиЯющих на жизнь человека, оставалась актом реального религиозного сознаниЯ до самого последнего времени, хотЯ и претерпела за столь длительное времЯ значительные изменениЯУ.