ГЛАВА 5 Через несколько дней после нашего приезда Баба пригласил нас на первое интервью, остановившись перед моим мужем, когда тот сидел в рядах для ~даршана|, и велев ему быть у Него дома к девяти часам на следующее утро. Оттуда, где я сидела, я видела, как Баба остановился и что-то коротко сказал ему, и мне было очень любопытно услышать, что случилось. По окончании ~даршана| и после того, как толпа стала рассеиваться, я поспешила найти Сиднея, страстно желая услышать, что он мне сообщит. Когда он рассказал мне об интервью, запланированном на следующее утро, я безмерно обрадовалась. Мы уже знали, что, когда Баба приглашает на интервью мужа или жену, другой приглашается автоматически, если Он не оговаривает противоположное. Я волновалась, как ребенок, по поводу того, что казалось бы невероятная мечта может осуществиться. При перспективе поговорить непосредственно с Бабой мысли и вопросы начали проноситься в голове. Я знала, что не должна упускать такую ценную возможность; но что говорят, очутившись лицом к лицу с Ним? Несколько человек рассказывали, как во время беседы они не могли ничего вспомнить. Я познакомилась с этим в то время, как Он впервые приветствовал меня. Я лишь надеялась, что это не повторится на предстоящем интервью, потому что мне не хотелось пропустить ничего из того, что случится, или что Баба, возможно, скажет нам. Наконец, я просто решила подождать до тех пор, пока нас не позовут; наблюдать за тем, что происходит, и тогда решить, что говорить или делать. Другими словами, я, казалось, инстинктивно, знала, что мы должны прислушиваться к намекам Баба, а не готовиться заранее. Через день после нашего приезда я купила несколько недорогих ~сари| из быстросохнущих материй. Поэтому к тому времени, как нас пригласили на интервью, я точно знала, что одета надлежащим образом в индийском стиле и что у меня, кроме того, есть достаточно времени, чтобы привыкнуть к этой одежде. На следующее утро мы поднялись рано, приняли ванну и тщательно оделись и прибыли к дому Бабы немного раньше девяти часов. Когда мы достигли железных ворот, из которых, как мы видели, Он появлялся каждый день, чтобы дать ~даршан|, они открылись, чтобы впустить нас. Баба, должно быть, предупредил, что ожидает нас, ибо в противном случае они оставались бы закрытыми для нас. Мы прошли короткое расстояние до входной двери, и нас проводили на длинную, совершенно просторную веранду, похожую на комнату, которая проходила по передней части дома. Моему мужу указали место слева от двери, где он должен был присоединиться к группе индийцев, уже сидевших, скрестив ноги, вдоль стены, явно ожидая появления Бабы. Меня направили направо от двери, где я заняла свое место в аналогичном ряду женщин, сидевших на полу, прислонившись к стене. Я заметила, что все остальные женщины в этот первый раз были индианками. Они улыбались и кивали головой, но молчали, поэтому я занималась тем, что рассматривала помещение. Непосредственно напротив входной двери был проход под аркой, ведущий в заднюю часть дома, через который можно было видеть входы в несколько помещений, где взад и вперед сновали женщины, выполнявшие домашнюю работу. На стене напротив нас висело много портретов Бабы, каждый из которых показывал различные аспекты постоянно меняющейся личности. Немного вправо от прохода, под аркой стояло большое, крепко сколоченное кресло и подходящая к нему скамейка для ног, обитые темно-красным плюшем. Сложенный белый платок свисал с одной ручки кресла, а на обеих ручках и в центре скамейки для ног были аккуратно разложены крошечные букетики цветов. Это явно предназначалось для Бабы. Простые, грубой фактуры ковры с яркими цветными узорами покрывали пол, а часы, висевшие над проходом, во всеуслышание отсчитывали минуты, пока мы все сидели, ожидая появления Бабы. Внезапно вновь установилась знакомая тишина, в которой скрыто ощущалось волнение, и все головы быстро повернулись направо. Баба появился в дверном проеме, через который можно было видеть марш лестницы, ведущей туда, где, как я узнала позже, находились Его личные комнаты. Он величественно вплыл в комнату и, проходя мимо того места, где я стояла вместе с другими женщинами, спросил: "Как поживаете?" и быстро отошел к мужской стороне комнаты прежде, чем я смогла собраться с мыслями, чтобы ответить ему. Потому мне сказали, что так и случается чаще всего. Баба неизменно застает людей врасплох, как бы они ни старались подготовиться. По-видимому, это -- один из многочисленных, разнообразных методов обучения. Он напомнил мне способ обучения в Дзен, при котором наставник намеренно наносит удар ученику, чтобы попытаться поймать его врасплох и создать "пространство между двумя мыслями", через которое можно проникнуть за барьер, поставленный деятельным, сознательным умом ученика, и достичь его подлинной сущности внутри него. Я видела, как Баба бросал яблоко или какой-нибудь другой предмет кому-либо, пытаясь достичь того же результата. Однажды Он легко бросил пучок бетеля мне, как бы говоря: "Пробудись от своего сна и вернись в реальность". Когда Он подошел, чтобы присоединиться к мужчинам, он приветствовал их каким-то замечанием на телугу, своем родном языке. Это заставило их рассмеяться и расслабить свою напряженную позу. Они все встали, сложили руки перед лицом в привычном жесте, приветствуя Бабу. С того момента Баба ходил взад и вперед по комнате, замечая множество вещей, требующих Его внимания. Иногда он останавливался поговорить с мужчинами, поприветствовать вновь прибывших, которые проскальзывали в комнату время от времени, и внимательно выслушать то, что они хотели рассказать Ему или о чем-то попросить Его. Там постоянно присутствовали главы штатов, политики, директора колледжей, главы крупных компаний и другие выдающиеся люди, которые искали совета Бабы относительно какого-то аспекта их работы и жизни. Иногда Он садился в свое красное плюшевое кресло, перебирая огромную пачку писем, которые приходили ежедневно. Он легко прикасался рукой к некоторым письмам, как будто благословляя их отправителей, открывал другие и просматривал содержание, третьи оставлял на будущее, чтобы, полагаю, вернуться к ним позже. пока я наблюдала, меня наполняла благодарность за то, что мне предоставлена такая возможность видеть, как Он занимается своими повседневными делами. Я изумлялась Его, казалось, неистощимой энергии и невозмутимому спокойствию. Он явно был полностью занят каждую минуту дня; хотела бы я знать, отдыхает ли он когда-нибудь. Вскоре я приспособилась к ритму стояния, когда бы Он ни появился, и сидения на полу, когда Он выходил из комнаты, следуя указаниям находившихся рядом со мной женщин, которые были больше меня знакомы с повседневным распорядком. Иногда, когда Он неожиданно входил и выходил через короткие промежутки времени, нам не всегда удавалось быстро подняться вовремя, и Он смеялся и махал рукой, показывая, чтобы мы оставались сидеть. Через некоторое время я перестала думать о проходящих минутах, как вдруг один из мальчиков из колледжа влетел в комнату через открытую дверь, схватил платок с ручки большого красного кресла, где тот лежал, и поспешно вышел с ним. одна из женщин наклонилась ко мне и объяснила, что Баба, должно быть, собирается выйти из дома, чтобы дать ~даршан| ожидающей толпе, и Ему нужен платок, чтобы стирать следы ~вибхути| после того, как Он материализует его для тех, кто в нем нуждается. Я представила себе сцену, когда вспомнила, что при просмотре фильмов, показанных в Лос-Анджелесе, заметила одного из верных преданных, идущего за Ним и держащего платок, чтобы передать Ему после того, как Он материализовал ~вибхути| для кого-то. Мы все уселись ждать возвращения Бабы. Когда Он вновь появился, то обвел взглядом комнату и, заметив д-ра Бхагавантама, подозвал его к Себе и кивнул моему мужу, чтобы он присоединился к ним. Хотела бы я знать, был ли это знак, который Он собирался нам подать в отношении обещанной беседы. Не глядя на меня, Он пошел к двери, ведущей внутрь дома. Конечно, хотелось бы мне знать, должна ли я последовать за Ним; вероятно, это входило в Его намерения, так как, усмехаясь моей нерешительности, Он показал мне жестом, чтобы я тоже вошла. Он вошел в маленькую, скудно меблированную комнату, расположенную слева от входа, и предложил нам сесть. Мы собирались сесть отдельно, как обычно, но Он протянул руки, чтобы пододвинуть нас ближе друг к другу и, снисходительно засмеявшись, сказал: "Здесь со Мной вы можете сидеть вместе". Теплота Его тона и Его широкая приветливая улыбка сразу же позволили нам почувствовать себя непринужденно. Мы сели рядом на пол у Его ног, когда Он занял свое место в большом красном кресле, похожем на то, которое стояло в наружном помещении. С помощью д-ра Бхагавантама, тоже сидевшего на полу и выполнявшего обязанности переводчика, началась наша первая беседа. Мы знали, что первый вопрос Бабы всегда: "Чего ты хочешь?" адресуется обычно сначала мужу, если Он видит супружескую пару. Я часто слышала, что о Нем говорят, что Он дает людям то, чего они хотят, в надежде, что, в конце концов, они захотят того, что Он пришел дать этому миру: освобождение от рабства ~майи|, иллюзии мира желаний, или нереальности. Когда Баба задал этот вопрос моему мужу, тот быстро ответил, что надеется, что Баба сможет вылечить меня от сильных головных болей, которыми я страдала с детства. Баба на мгновение посмотрел на меня проницательно и, сочувственно кивнув, сказал: "Да! Да!" Затем Он приступил к детальному анализу моего физического состояния: д-р Бхагавантам переводил с телугу на английский. Баба говорил очень быстро и употреблял сложные медицинские термины, которые никто из нас не был в состоянии понять и которые я не смогла бы выговорить, даже если бы попыталась сделать заметки. Кроме того, у меня создалось четкое впечатление, что Он беседует с д-ром Бхагавантамом почти так же, как если бы нас там вообще не было. Наконец, Он повернулся ко мне и сообщил мне на английском языке: "У тебя пять головных болей, а не одна". Эта новость очень удивила меня, и я, должно быть, показала свой испуг, потому что Баба быстро наклонился ко мне и мягко сказал: "Не волнуйся. Я помогу тебе". С этим обещанием и улыбкой при виде моего явного облегчения Он вытянул правую руку и, глядя многозначительно на моего мужа, типичного, скептически настроенного юриста, демонстративно закатал рукав своего платья выше локтя. Затем, повернув руку ладонью к полу, Он начертил в воздухе несколько маленьких кругов между нами. показав жестом д-ру Бхагавантаму, чтобы тот передал Ему использованный конверт, Он быстро сложил пальцы вместе и всыпал в него небольшое количество ~вибхути|, которую Он явно сотворил из воздуха прямо у нас на глазах. У меня не было времени прореагировать на этот наш первый опыт в'идения того, как Он материализует что-то в нашем присутствии, прежде чем Он вручил мне конверт и стал рассказывать, как применять ~вибхути|. С помощью перевода д-ра Бхагавантама Он проинструктировал меня смешать очень маленькую щепотку его с водой, молоком или какой-либо другой жидкостью до образования пасты и наносить ее на переносицу каждое утро после пробуждения. В то же время я должна была сконцентрироваться на центральной точке моего лба и мысленно представить себе то же место на Его голове. Затем Он поднял правую руку с колена, где она свободно лежала после материализации ~вибхути| и показал маленький круглый значок из легкого тусклого серебристого металла, на поверхности которого было изображение Его головы. Я в удивлении разинула рот при виде еще одной материализации, последовавшей вскоре за первой. Он довольно улыбнулся, видя мое изумление, мягко сказал по-английски: "Это поможет тебе сосредоточиться", и, показывая на центральную точку Своего лба на изображении, велел д-ру Бхагавантаму сказать мне, что я должна применять ~вибхути| таким способом на протяжении следующих пяти дней, пока Он будет в Мадрасе. Он добавил, что примет меня по возвращении, чтобы дать дополнительные инструкции. Я никогда не пойму, как в этот момент я собралась с духом сказать Ему, что, если бы Он спросил меня, чего я больше всего хочу, чтобы Он дал мне, так это, сказала бы я, не исцеление моей головной боли, хотя я была бы счастлива избавиться от нее. Он засмеялся и спросил, чего же я хочу, поэтому я сказала, что моим самым горячим желанием было, чтобы Он помог мне достичь просветления, освобождения и возможности единения с Богом. Он улыбнулся, кивнул головой и снова сказал по-английски: "Да, я знаю. Но сначала следует укрепить тело. После этого я начну учить тебя". С этим обещанием Он встал, показывая, что беседа окончена, и протянул руки над нашими головами как благословение. Когда мы вышли из комнаты для интервью, чтобы вернуться на наши места на веранде, я была в изумлении от всего, что произошло. В моей руке были крепко зажаты пакет ~вибхути| и значок с Его изображением. У меня вновь появилась надежда освободиться от головных болей, и я решила применять ~вибхути| регулярно каждый день и следовать Его указаниям совершенно точно до Его возвращения, когда Он обещал вновь повидать нас. Я едва могла поверить в это. Я была до краев наполнена всем тем, что случилось. Мой ум стремился усвоить и рассмотреть в перспективе все, что я испытала. Я решила, что это даже хорошо, что пройдет несколько дней прежде, чем мы сможем снова увидеть Его, потому что я сомневалась в том, что смогла бы управиться с чем-то еще в тот момент. ГЛАВА 6 Во время отсутствия Бабы мы решили посмотреть некоторые из других ~ашрамов| на юге, о которых мы слыхали. Очень рада, что мы сделали это, поскольку это дало нам возможность оценить эффект учений отдельных ~гуру|, которые каждый из них разработал, а также помогло нам сравнить их методы с методами Саи Бабы. Сначала мы поехали в ~ашрам| Ауробиндо в Пондичерри. В то время им управляла Мать. Она была очень старая и немощная и даровала беседы лишь в очень редких случаях до своей смерти через год или около того. Однако чувствовалось ее могущественное присутствие, нависающее над ~ашрамом|. Из окна верхней комнаты она могла смотреть на могилу Ауробиндо, или ~самадхи|, которая была окружена массой самых разнообразных ею цветов, многим из которых она дала новые причудливые названия. Она родилась во Франции и привезла с собой в Индию не только любовь к дух'ам, но и знание того, как их изготавливать. Она основала маленькую фабрику и научила некоторых из живших там учеников изготавливать и продавать их в качестве дополнительного подспорья для общины ~ашрама|. Там было много других мелких, но процветающих предприятий, управляемых преданными, включая типографию, где печатались книги Ауробиндо, книжный магазин, где они продавались, лабораторию, где изготавливались ~аюрведические| лекарства, клинику, где они применялись, несколько кафе и булочных, гостиниц и множество других учреждений. Они были разбросаны по всему городу, часто на некотором расстоянии от главного ~ашрама|. Несколько постоянно проживающих там человек из Индии и с Запада показали нам некоторые из этих предприятий и рассказали нам об учении, обычаях и нормах поведения. Нам сообщили, что при входе в ~ашрам| каждый житель должен, как от него ожидают, пожертвовать какую-то сумму денег, которые пойдут на общее содержание общины и на которые будут также удовлетворяться его потребности. Нас представили нескольким супружеским парам, которые занимали те же спальные помещения, но все же дали обет безбрачия, пока живут в этом ~ашраме|. В Ауровилле же, в близлежащем образцовом городе, который строит интернациональная бригада рабочих, безбрачие было делом индивидуального выбора. В то время, как нам показывали разрастающуюся общину, мы видели много счастливых детей, уже посещающих прекрасные современные школы, построенные здесь. Общим впечатлением, которое у нас создалось в ~ашраме| Ауробиндо, была процветающая община, чьи члены посвятили себя духовной жизни, нов то же время оставались деятельными и полезными в виде самостоятельной группы внутри города. Их образ жизни, по-видимому, представляет собой компромисс между жизнью в миру и полным отказом от нее. Фактически, не слишком удивляло то, что этот ~ашрам|, руководимый практичной француженкой, совершенно иной в этом отношении. На обратном пути в Бангалор мы заехали в Тируваннамалаи, где Рамана Махарши основал ~ашрам|. Он уютно расположен у подножия Аруначалы, священного холма, как говорят, одного из десяти центров сосредоточения силы земли. Этот ~ашрам|, хотя и один из самых простых, был весьма знаменит могущественной атмосферой, пронизывающей его, и мы ощутили это, как только вступили в сад. Хотели бы мы знать, обусловлена ли она близостью священного холма и природного силового центра. Обычно посетители обходят холм вокруг босиком. К счастью, мы договорились остаться на ночь, так что у нас было достаточно времени, чтобы прогуляться. Когда мы прошли почти половину пути вокруг холма, то наткнулись на другой маленький ~ашрам|, руководимый постоянно живущим там ~йогом| и его помощником, тоже целителем. Оба они ревностно занимались духовными делами, но мы не ощутили той странной силы, которая была так явна в ~ашраме| Рамана Махарши, хотя мы находились как раз рядом со священным холмом. После короткой, но приятной остановки у обоих ~йогов| мы вернулись к исходной точке, сделав ритуальный круг вокруг холма. По возвращении в ~ашрам| Рамана Махарши мы встретили одного из Его первых учеников и остановились поговорить. Он рассказал нам, что Учитель обещал наблюдать за ~ашрамом| и своими преданными после того, как Он покинет физическую сферу, и что, как ясно живущим в ~ашраме|, Он держит держит свое обещание и все еще мысленно присутствует. Затем он повел нас в комнату для медитации, в которой Махарши обычно наставлял учеников. Большая, почти в натуральную величину фотография Махарши стояла на диване, на котором Он обычно сидел. Когда я посмотрела на фотографию, то у меня создалось явное и слегка нервирующее впечатление, что Его глаза следуют за мной, где бы я ни находилась в комнате, как будто он действительно все еще присутствовал там сам. С тех пор, как я походила по ~ашраму|, меня все время преследовало странное ощущение, что, ст'оит лишь повернуть за угол, как Он подойдет ко мне, настолько сильным было Его невидимое присутствие. Мы также поднялись по холму, чтобы посетить крошечную пещеру, в которой Он провел многие годы в глубокой и почти непрерывной медитации прежде, чем стал учить, -- практика, которой придерживается большинство святых в первые годы подготовки к своей миссии. Наш сопровождающий предложил нам посидеть и поразмышлять немного в покой и тишине, которые окутывали это место подобно легкому и успокаивающему туману. Хотя я занималась медитацией много лет, мне редко удавалось войти так плавно и легко в это состояние и оставаться в такой глубокой задумчивости столь долго. Это было яркое событие, одно из тех, которые я никогда не забуду. Мы слыхали, что вдова Артура Осборна, автора нескольких книг о святых и на духовные темы, живет недалеко от ~ашрама|. Нам сказали, что она с удовольствием знакомится с людьми с Запада, поэтому мы решили навестить ее. Она оказалась самой очаровательной и милой хозяйкой, которая пригласила нас остаться на послеполуденный чай. Хотя я родилась в Англии, я не любила пить чай, поэтому я вздохнула с облегчением, когда она заварила его из листьев камфорного базилика, обильно произрастающего в ее саду. Она сказал, что этот чай успокаивает нервы, и мы нашли его восхитительным. Нас познакомили с ее двумя любимыми мангустами, которые очень весело скакали по саду. Но хозяйка сказала нам,что они превращаются в злобных фурий, как только покажется змея. Когда она услыхала, что мы недавно посетили Саи Бабу, то спросила, читали ли мы книгу ее покойного мужа о жизни Ширди Саи Бабы. Мы знали, что Он был, как утверждали, предыдущим воплощением Сатья Саи Бабы, но нам мало было известно о Его жизни, поэтому мы приобрели экземпляр этой книги. Мы поблагодарили нашу хозяйку за теплый прием и вернулись в ~ашрам|, где присоединились к другим за ужином в большом зале. Мы все сидели на полу перед тарелками из пальмовых листьев. Несколько мальчиков обходили вокруг, неся большие ведра с пищей, от которой шел пар и которую они раскладывали большой ложкой на листьях; сначала накладывали белый рис, который затем поливали жидким растительным соусом. Мы ели пальцами и только правой рукой по индийскому обычаю. Мы наблюдали за некоторыми другими гостями и старались подражать им в том, как они скатывали небольшой шарик из риса, погружали его в жидкость и отправляли в рот быстрым движением руки. Нам удавалось выполнять этот ловкий прием в весьма жалком варианте. Это была очень простая, но довольно сытная еда. Мы узнали, что в большинстве ~ашрамов| человеку разрешается оставаться на трое суток и кушать эту простую еду бесплатно, если тот не может заплатить, прежде, чем продолжать свой путь. По истечении третьего дня предполагается, что будет уплачена небольшая сумма. Многие странники живут так, переходя из одного ~ашрама| в другой, оставаясь на три дня в каждом и следуя дальше. Той ночью мы спали на полу на тонких матрацах в хижине без стен, которая была приятно прохладной после гнетущей жары днем. На следующее утро, после простого завтрака, состоявшего из ~идли|, южноиндийского эквивалента оладьев, мы продолжили наш путь в Бангалор. Я добросовестно выполняла инструкции Бабы, принимая ~вибхути| и глядя на Его изображение ежедневно в течение предписанных пяти дней, поэтому мне было любопытно услышать, что Он хочет, чтобы я делала после этого. однако по возвращении в мы узнали, что Он уступил мольбам своих преданных в Мадрасе и согласился продлить свое пребывание с ними еще на несколько дней. Поэтому мы решили совершить еще одну короткую поездку в Мангалор в Ашрам Ананды, основанный покойным Папа Рам Дасом и руководимый со дня Его смерти Его супругой матушкой Кришна Баи. Мне всегда хотелось познакомиться с духовно развитой женщиной. Я всегда твердо верила, что женщины так же способны к духовным занятиям, как и мужчины, а может быть даже в большей степени! Поэтому я обрадовалась случаю познакомиться с такой женщиной. Ашрам Ананды, если говорить об удобствах, был одним из наиболее простых ~ашрамов|. Однако в нем царили такие мир и покой, которые я стремилась найти, проходя по всем ~ашрамам|, пока не убедилась, насколько все они отличаются друг от друга. Матушка Кришна Баи была крохотной, хрупкой пожилой женщиной. У нее был постоянный хриплый кашель, который заставлял ее часто сплевывать в сосуд, поставленный возле нее с этой целью. Позже мы узнали, что она болеет прогрессирующим туберкулезом. Вокруг нее было много преданных, в основном пожилых женщин и несколько молодых людей, трогательно заботившихся о ней. Нам даровали беседу, в течение которой она говорила очень мало, а, по большей части лишь улыбалась и кивала головой. Я ясно ощущала, что энергия в этом ~ашраме| убывает прямо пропорционально ухудшению ее здоровья, но это безмятежное место дарит последователям мир и покой, в которых они проживут остаток своей жизни. Это место было почти таким же мирным, как и здоровым. Некоторые посетители упоминали Шакти Деви, другую духовно развитую женщину, чей ~ашрам| был расположен на другой стороне Мангалора. Она имела репутацию очень могущественной женщины и весьма отличалась от матушки Кришна Баи, поэтому мы решили посетить ее на обратном пути в Бангалор. Мы переночевали в Ашраме Ананды, в пустой комнате, похожей на ту, которую мы занимали в ~ашраме| Рамана Махарши. К этому времени мы немного попривыкли спать на полу и есть с пальмовых листьев, лежащих на земле, хотя начали замечать приступы боли в пояснице, вызванные тем, что приходилось сгибаться во время еды. Мы поднялись рано, снова съели на завтрак ~идли| и, получив благословение матушки, которое должно было охранять нас в нашем путешествии, покинули это безмятежное место и направились в близлежащий городок Мангалор. Там мы расспросили, где находится ~ашрам| Шакти Деви, и нам сказали, что нам повезло, что мы прибыли в воскресенье, так как это именно тот особый день, когда Матушка благословляет все молодые супружеские пары, которые приходят со страстным желанием получить ее ~даршан|. Когда мы подъехали к прекрасному новому зданию, где жили Матушка и некоторые из ее последователей, нас проводили в главный зал. Он был уже полон людей, но нам освободили место, сдвинувшись немного плотнее с добродушием, с улыбками и легкими кивками одобрения по поводу того, что мы пришли увидеть и услышать их любимую Матушку. Спустя некоторое время Она вышла из-за занавеса в задней части помоста, в центре которого стоял стул, так что все могли без труда видеть Ее. Какой контраст между больной маленькой женщиной, которую мы только что покинули, и этой женщиной, которая сейчас стояла перед нами, улыбаясь и принимая восторженные приветствия, обращенные к ней. Она была высокой, полной и излучала энергию. У Нее был глубокий, звучный голос и сверкающие глаза, которые, казалось, одним движением охватывали каждого, когда Она оглядывала собравшуюся толпу. Она начала говорить на своем родном языке, но через несколько минут перешла на запинающийся английский. Почти извиняющимся тоном Она сказала: "Мама очень плохо знает английский и надеется, что вы сможете понять его". Это было адресовано непосредственно супружеской паре с Запада и нам, единственным неиндийцам в комнате. Пожилая индийская женщина, сидевшая передо мной, наклонилась и прошептала, что Матушка посещала школу только до третьего класса. Она сообщила эту новость с той же гордостью и любовью, с какой мать говорит о достижениях своего ребенка. Внезапно Матушка откинулась назад на своем стуле, глубоко вздохнула и закатила глаза так, что стали видны только белки. Затем Она погрузилась в состояние глубокой медитации, что, по-видимому, было сигналом для всех тоже погрузиться в медитацию. И снова, к своему удивлению, я легко и быстро погрузилась в глубины сознания и пришла к заключению, что Матушка, должно быть, поднимает уровень сознания всех присутствующих, когда сама достигает еще более высокого уровня сознания. Приблизительно через час Она начала выходить из одного состояния сознания и перешла в другое, совершенно отличное от предыдущего и от полностью сознательного состояния, в котором Она впервые появилась перед нами. Теперь Она казалась необычайно чуткой и возбужденной. К нашему огромному удивлению, Она начала быстро говорить на беглом английском, будучи, очевидно, вдохновляема и направляема силой, рождающейся за пределами ее собственного сознательного "я". Она говорила о святости семейных уз и святой общей ответственности обоих родителей за мудрое воспитание своих детей. Это преподносилось в сильной и убедительной манере и производило огромное впечатление на аудиторию, что подтверждалось тем, как жадно люди впитывали Ее слова. Когда она закончила говорить, многие молодые пары, иногда сопровождаемые своими детьми, которые ходили или сидели на руках родителей, стали приближаться к помосту и подниматься по небольшой лестнице, ведущей на него, чтобы получить Ее благословения на предстоящую неделю. Возлагая руку на головы каждой пары, Она обращалась к ним с несколькими словами, которые часто заставляли их смеяться. Каждая пара быстро возвращалась на свои места, чтобы дать другим возможность получить благословение. Когда все, кто желал, получили ее благословение, Она повернулась к нам и, улыбаясь, кивнула, чтобы мы поднялись к Ней. Мы вступили на помост. Когда Она положила руку нам на головы, я ощутила поток, идущий от Ее руки по моему позвоночнику. В то же время я осознавала любовь, струившуюся из Ее глаз, когда Она тепло улыбалась нам. После этих двух весьма разнообразных событий в обоих ~ашрамах| мы поехали обратно в Бангалор, страстно желая увидеть Бабу и надеясь, что Он пригласит нас, как и обещал, на беседу. По пути мы обсуждали различные ~ашрамы|, где мы побывали на протяжении прошедшей недели. Мы оба заметили одну общую тенденцию. Адепты были горячо преданы своим избранным ~гуру|, часто до такой степени, что стремились принизить всех других в попытке возвысить того, кого они избрали. Я могла весьма легко понять их преданность своему ~гуру| и относилась к ней с уважением, но их потребность критиковать того, кого избрали другие люди, сильно раздражала и печалила меня, особенно в том случае, когда они нападали на Саи Бабу. Я решила попытаться спросить Его, как объяснить такое критическое отношение, при первой же возможности, если она мне представится. Я не получила ответа в то время, но позже я слышала, как Баба сказал во время одной из своих лекций, что по одну сторону от Него находится огромное число людей, которые любят и восхваляют Его, тогда как с другой стороны имеется большая группа, которая желает опорочить Его. Когда Его спросили, как Он поступает в таком случае, Он ответил: "Я благословляю обе группы". Когда мы возвратились в Бангалор, то обнаружили, что Он тоже только что вернулся из Мадраса и возобновит ежедневные ~даршаны| на следующее утро. ГЛАВА 7 После нашего посещения других ~ашрамов| и возвращения Бабы из Мадраса мы вскоре включились в повседневный распорядок, выезжая каждое утро и после полудня на ~даршан| и занимая наши места в толпе последователей, нетерпеливо ждущих предвкушаемого благословения от одного Его вида. До моей встречи с Бабой я, по своему невежеству, воображала, что Он будет окружен атмосферой мира и покоя, и что все будут излучать любовь и сострадание. Как я ошибалась! Я была поистине шокирована, обнаружив, что дело обстоит иначе. Иногда казалось, что вместо мира и любви царит хаос. Каждый, по-видимому, неистово стремился хоть мельком увидеть Бабу и, в конце концов, привлечь Его внимание и мысленно умолять об интервью или о чем-то еще, чего они желали. Я наблюдала, как люди состязались друг с другом, стараясь занять лучшие места, к которым, по слухам, Он чаще всего подходил ежедневно. С этой целью они без колебания проталкивались или толкали локтями друг друга отнюдь не с любовью или бескорыстием. Добровольцы, мужчины и женщины, назначенные помогать и направлять посетителей и вообще поддерживать порядок, были, за редким исключением, весьма нелюбезны. Временами они старались изо всех сил быть неприятными и резко властными. Сначала я ужасалась и начинала сомневаться в том, что любовь Бабы оказала какое-то влияние на этих так называемых преданных. Затем я стала прислушиваться к рассказам, которые, по-видимому, указывали на то, что сам Баба, казалось, умышленно возбуждал в людях всевозможные отрицательные эмоции. В то же время Он учит, что эти самые эмоции противоречат духовному образу жизни, который Он пропагандирует, и поэтому их следует подавлять. Мягко выражаясь, я была смущена всем тем, что наблюдала, и хотела бы знать, не слишком ли болезненно я реагирую и правильны ли мои выводы? Если так, какой была причина этого? Постепенно, раз за разом, картина стала проясняться по мере того, как я наблюдала и разговаривала с людьми, наблюдая за Бабой в действии. Обучая медитации и давая консультации, я обнаружила, что большинство людей совершенно не отдают себе отчета в собственном отрицательном отношении, эмоциях и поступках. Это продолжается до тех пор, пока они не начинают разбираться в себе и принимать на себя ответственность за свою жизнь, понимая, что способны произвести необходимые изменения в себе сами. Могло быть так, что Баба возбуждал все подавляемое отрицательное, скрытое в людях, чтобы дать возможность этому проявиться и стать ясно видимым всем? Конечно, такая вероятность, по-видимому, существовала. Вследствие этого озарения я начала замечать, что людей часто размещали в ~ашраме| в непосредственной близости к тем, кто, по всей вероятности, вызывал в них такие эмоции, как раздражение, гнев, зависть, ревность и множество других отрицательных реакций. Иногда в результате взаимодействия друг с другом может быть приобретен опыт взаимопонимания. Но часто возникали очень опасные ситуации, причиняющие обоюдное беспокойство. Я слышала такие замечания, как: "Я не знаю, что пришло мне в голову, но такой-то довел меня до такого состояния, что я полностью вышел из себя, чего никогда не случалось со мной, так как я всегда стремлюсь держать свое настроение под строгим контролем", или: "Никогда бы не подумал, что я завистник, но сегодня меня пожирала зависть, когда Баба улыбнулся такому-то и проигнорировал меня, сидевшего рядом". Чем больше я наблюдала, тем больше начинала понимать роль, которую Баба играет в жизни людей либо непосредственно, либо через других и различные ситуации. Я заставила себя по возможности в большей мере осознавать собственные отрицательные черты, скрытые во мне, которые, без сомнения, будут выведены на чистую воду, пока я ежедневно нахожусь в непосредственной близости к Бабе и Его необыкновенной энергии. Вскоре я обнаружила, что этот процесс был не очень-то приятным. Фактически, временами он был весьма мучительным. Баба действовал подобно гигантскому прожектору, просвечивающему нас и выставляющему внутреннюю и внешнюю сущность каждого в мельчайших подробностях на всеобщее обозрение. Однажды, когда я старалась по-новому заглянуть внутрь себя, я внезапно поняла, что не находилось абсолютно никакого места, куда бы я могла убежать или спрятаться, даже если бы захотела. Я могла увиливать и корчиться, но в душе знала, что мне должны указать на мои недостатки и слабости прежде, чем я смогу избавиться от них и заменить их более положительными свойствами. Я старалась наблюдать за своими реакциями на людей и обстоятельства и сознательно отказываться от отрицательных эмоций, как только я стану отдаваться себе отчет в них, вместо того, чтобы возмущаться и подвергать критике других. Как только я приступила к этому, то поняла, что мне предоставляется исключительная возможность выполнить эту самую трудную задачу непосредственно там, в присутствии Бабы, где ее можно было осуществить гораздо легче и быстрее, чем если бы я попыталась сделать это одна и дома. С тех пор я старалась сосредоточиться на своей вновь поставленной задаче вместо того, чтобы поддаться искушению отвернуться от нее, отвлекая свое внимание на все то, что окружало меня. Через несколько дней Баба позвал нас на другую беседу, на этот раз приблизившись ко мне, когда я сидела на ~даршане|, и велев мне быть в Его доме следующим утром в девять часов и "привести банду". В голове у меня мгновенно завертелось множество вопросов. Как я могу привести банду вовремя? Где я смогу найти ее? Какую банду Он хочет, чтобы я привела? Он бросил мне это приглашение, когда подошел к тому месте, где я сидела, а затем быстро продолжил свой путь. Внезапно Он повернулся и, очевидно, в полной мере насладившись моим смущением, добавил, широко улыбаясь: "Мужа, конечно",<$FИгра слов: band -- банда, husband -- муж.> после чего я присоединилась к веселью индианок, сидевших возле меня. Они, очевидно, слышали эту шутку раньше и были очень позабавлены этой маленькой сценой, разыгравшейся перед ними. На следующее утро мы снова прибыли к Его дому немного ранее девяти часов. Утро прошло, наступил полдень, и пришло время Ему подняться в свою комнату, где мальчики из колледжа, которым была дарована привилегия в тот день, приготовили ланч для Него. Когда Он собрался уйти и все другие гости стали расходиться, мы оба подумали, что же нам делать. Как бы читая наши мысли, Баба остановился, сказал моему мужу, что мы должны снова прийти днем, и поднялся по лестнице в свою комнату. Мы спросили кого-то из индийцев, когда мы должны вернуться, и нам сообщили, что Баба обычно спускается снова около четырех часов. Мы поехали обратно в гостиницу на ланч. Затем мы предприняли короткую прогулку, так как окостенели от сидения на твердом полу все утро. Мы приехали обратно незадолго до четырех часов и сидели в ожидании Бабы. Когда Он промчался мимо меня по пути к мужской стороне, то одарил меня веселой улыбкой и сказал: "~Ача|". Это было новое и странное слово. Позже я спросила одну из индианок, сидевших возле меня, что оно обозначает. Очевидно, оно имеет несколько значений. Это слово выражает одобрение, разрешение или согласие и иногда аналогично нашему "окей" или "хорошо". Баба продолжал заниматься своими делами, как обычно, и мы все вошли в повседневный ритм сидения, пока Его не было в комнате, или стояния, как только Он входил. Через некоторое время Он появился в дверном проеме, ведущем внутрь дома, и кивнул, подзывая, сначала моему мужу, а затем мне, чтобы мы следовали за Ним в ту же комнату, где Он принимал нас во время нашей первой беседы. Снова Он показал, чтобы мы сели вместе на полу у Его ног, тогда как сам Он сидел в своем кресле. С помощью г-на Кастури, переводчика, он сразу же начал поддразнивать моего мужа, который является заядлым читателем, притворившись, что берет воображаемую книгу, листает ее страницы с большой скоростью, закрывает и кладет ее на пол рядом с ним, быстро берет другую книгу и поспешно просматривает ее, быстро переворачивая страницы. Он повторил эту пантомиму несколько раз, приговаривая при этом: "ТАК много книжных знаний, но недостаточно преданности. Преданность очень важна". Его манера поддразнивать была настолько восхитительной, что мой муж не смог обидеться или почувствовать себя уязвленным подразумеваемой критикой. Мы оба весело смеялись по поводу великолепной пантомимы Бабы. Затем Он обернулся ко мне, но сказал моему мужу: "У твоей жены есть преданность". С этим замечанием Он снова поразил нас, сделав рукой несколько маленьких кругов в воздухе и быстро схватив блестящий предмет, чтобы тот не упал на землю. Он протянул руку ко мне, и я увидела на Его ладони серебряное кольцо со вправленным в него тускло светящимся камнем. Он попробовал надеть его на несколько пальцев моих обеих рук и, наконец, решил оставить его на левом указательном пальце. Удовлетворенный тем, как подошло кольцо, Он сказал, пусть оно остается там, за исключением тех случаев, когда я буду чистить углубление на камне. Затем он велел потереть камнем в центре моего лба, когда бы я ни почувствовала головную боль, чтобы устранить первоначальную причину. Мои мысли мгновенно обратились ко времени более чем двадцатилетней давности, когда меня привлекли к участию в процессе воскрешения в памяти того, что, по-видимому, было частью моих прошлых жизней. Во время одного из таких возвращений я отождествила себя с тибетским монахом. По мере расширения опыта я поняла, что в качестве составной части своей духовной подготовки он добровольно замуровал себя в пещере на определенный период времени. Целью этого одиночного заключения было сведение к минимуму внешних влияний, чтобы сосредоточиться на воспроизведении символов всех своих желаний и, таким образом, избавиться от них. За выполнением этого задания наблюдал его наставник, верховный ~лама|, который жил в близлежащем ламаистском монастыре и поддерживал телепатическую связь со своим учеником. Таким путем ученик постепенно научился видеть мысленные образы на внутреннем экране за лбом. Однажды, когда телепатическая связь между ним и его учителем внезапно нарушилась, он не смог продолжать регулировать поток образов. Когда они угрожали затопить его, он, в неистовой попытке остановить этот процесс, стал биться головой о стену пещеры с такой силой, что травма мозга стала, в конце концов, причиной его смерти. Когда я установила связь между этим событием и тем, что Баба приказывал мне делать с кольцом, то громко воскликнула: "О, Баба!" Он мягко улыбнулся и ответил: "Да! Да! Я знаю все об этом. Я помогу тебе". Все еще ошеломленная, я мысленно спросила себя: "Откуда Он может знать об этом?" Баба улыбнулся и кивнул головой, как будто подслушал мои мысли. По-видимому, Он действительно знал, и с тех пор было много подобных примеров Его способностей. С каждым новым случаем я вновь ощущала благоговейный страх, внушаемый Его осведомленностью о сокровенных подробностях не только моей теперешней жизни, но и прошлых воплощений. Кольцо изготовлено из специального сплава, называемого "~панчалоха|", который используется для ритуальных предметов в Индии. Этот сплав похож на серебро, но, в отличие от него, не тускнеет. Камень -- это лунный камень, который, как я установила много позже, представлял собой самый подходящий и значимый выбор. Однажды, когда я листала книгу о символике драгоценных камней, я наткнулась на значение лунного камня. Я с удовольствием узнала, что этот камень -- древний символ третьего глаза, находящегося в центре лба, точно там, где Баба велел мне потереть камнем кольца, когда у меня заболит голова. Так называемый третий глаз -- это внутренний экран, который тибетский монах пытался разбить в совей неистовой попытке остановить поток образов, затопляющих его ум и приводящих его в состояние безумия. Был ли лунный камень в кольце предназначен исцелить старую травму? Я, конечно, надеялась на это. Баба сказал моему мужу, что у меня есть преданность. Я надеялась, что осознала, что должны быть преданность Богу, а не человеку, , пусть даже учителю, поскольку только Бог может помочь и всегда помогает, когда бы мы ни попросили. Несколько позже я вспомнила другой, весьма многозначительный факт. Когда я была студенткой и посещала колледж в Англии, где родилась, мне подарили кольцо, почти идентичное по форме кольцу, которое Баба дал мне. Оно было сделано из серебра с похожим камнем также из серебра. Его дал мне человек, в котором годы спустя я узнала верховного ламу, под чьим телепатическим руководством я работала, будучи замурована в пещере. Давая мне это новое кольцо, Баба показывал мне, что моя прошлая жизнь действительно была такой, как вспоминалась мне. Баба закончил беседу, велев приходить к Его дому каждый день до тех пор, пока для нас не наступит время вернуться домой, когда Он даст нам напутствие. Я находилась все еще в состоянии шока от всего, что случилось только что, и лишь позже ощутила воздействие того, что Он сейчас велел нам делать. ГЛАВА 8 На протяжении следующих двух недель наш повседневный распорядок претерпел изменения. Вместо сидения снаружи в рядах для ~даршана| мы шли прямо в дом Бабы и садились вместе с другими, которых Он пригласил для интервью. В некоторые дни мы, фактически, меньше видели Его, чем если бы мы все еще сидели снаружи, где Он ходил по рядам мужчин и женщин, часто по полчаса за один раз. По четвергам и воскресеньям, которые были днями ~бхаджанов|, Он иногда оставался снаружи в течение часа. Тем не менее, я была рада предоставленной возможности разобраться в моих впечатлениях и, что даже более важно, продолжать анализировать в себе то, к чему бы прожектор Бабы ни привлек мое внимание. Поэтому я мысленно благодарила Его за предоставленный мне шанс сосредоточиться с наименьшим рассеянием внимания по сторонам. Однако, находясь однажды в доме, я поразилась тому, что чем ближе мы были к Бабе и Его огромной энергии, тем сильнее и быстрее росло напряжение. Это было похоже на то, как если бы мы находились в котле под давлением. Когда Баба физически не присутствовал в комнате, мы обычно разговаривали друг с другом тихими голосами, чтобы легче переносить длительные периоды сидения на полу со скрещенными ногами. Вскоре я поняла, что в доме ежедневно разыгрывается меньшая, но более напряженная сцена, чем снаружи, поскольку преданные реагировали друг на друга и на Бабу. Действие было более сдержанным, что лишь усиливало эмоции. Где были мир и покой, любовь и сострадание, которые я надеялась найти и которые мы испытали в Ашраме Ананды? Как бы в ответ на мой вопрос пришла мысль о том, что бесполезно подслащивать бурлящие эмоции. Конечно, в конце концов, гораздо полезнее встать лицом к лицу с нашими неосознанными недостатками и слабостями, пока мы находимся здесь, в присутствии Бабы. Здесь мы могли мысленно искать Его помощи и впитывать Его энергию, помогающую нам приобрести мудрость и силу, посредством которых мы преодолеем их. Таким внезапные догадки вспыхивали спонтанно в моей душе в ответ на некоторые из моих вопросов, но они не уменьшали беспокойство и депрессию, обусловленные ежедневной рентгеноскопией себя, столь близкой к анализу, который проводил Баба. Именно в этот период многочасового сидения в доме на мена набрасывались разнообразные сомнения. Как я уже упоминала, на протяжении многих лет до того, как я услыхала о Бабе, я руководствовалась внутренними побуждениями. Самым важным аспектом этого учения было научиться освобождению от зависимости от людей, предметов, мест, фактически, от всего, что служит символом надежности и мешает поиску надежности исключительно в пребывающем в душе Боге или в высшем "Я". Я применяла этот метод многие годы, как некое лечение, помогающее людям достичь такой независимости. Многие из них говорили о свободе, которую они получили, разорвав связи с преходящими символами надежности, которые в силу самой своей природы должны вызывать разочарование. Поэтому я была потрясена, когда осознала, что здесь я быстро привязываюсь к Бабе, индийскому учителю. Хотя Он сам провозгласил себя божественным ~Аватаром|, Он являлся в образе очень реального и жизнеспособного человеческого тела. Когда я вспоминала все предостережения, которые слышала столь много лет, во мне начинала бушевать настоящая битва между доверием ко всему неоценимому учению, полученному мною в медитации, и несомненно сильной привязанностью к Бабе, которая у меня быстро разрасталась. А как насчет предостережения, которое я получила во время жизни на Тибете? Как если бы этого было недостаточно, я чувствовала абсолютную уверенность в том, что Баба наблюдал мое внутреннее смятение. В то же время я отчетливо сознавала, что Он не может решить эту конкретную проблему за меня. Сама ее природа требовала, чтобы я нашла собственное решение помимо Него, так как Он был причиной. Когда я сидела в Его доме, скорчившись на твердом полу, я умоляла помочь мне решить мою проблему смятения. Не помогало и тогда, когда я вспоминала, как сама просила Бабу подать знак, указывающий на то, что Он должен быть моим учителем. Когда Он ходил взад и вперед по дому, отдавая свое время и внимание выполнению сотен требований, Он часто останавливался, чтобы сказать кому-нибудь слово. Иногда Он садился поговорить с группой мужчин -- в основном руководителей центров Саи Бабы, влиятельных глав индийских предприятий, с учителями и студентами из Его Колледжа для мальчиков. Эти разговоры и беседы велись обычно на телугу, но в более общих беседах, в которых мы все могли участвовать, Он либо говорил по-английски, либо просил одного из своих переводчиков переводить Его. Он часто говорил, что редко выбирает конкретную тему для беседы, предпочитая отвечать на невысказанные вопросы и нужды отдельных лиц в группе, к которой Он обращается. В то время я не слышал об этом Его методе приспособления своих речей к аудитории. Поэтому меня обычно заставало врасплох, когда Он вплетал в свою беседу сообщение или ответ на какой-нибудь из вопросов, с которыми я боролась, а потом посматривал на меня, как бы говоря: "Помогает ли тебе это понять?" Одна тема, которую Он часто подчеркивал, начала оказывать на меня влияние и, в конце концов, вывела меня из затруднительного положения, в котором я оказалась. Он недвусмысленно заявлял, что мы--не тело, и поэтому не должны отождествляться с ним. Он неоднократно подчеркивал, что наше истинное "Я" просто занимает тело, в котором мы рождаемся. Эти тела подобны жилищам или оболочкам, позволяющим нам жить в материальном мире. Далее Он объяснял, что нас притягивает к другому телу каждый раз, как мы входим в земную сферу, в соответствии с нашими ~кармическими| потребностями, и что каждое тело -- преходяще, тогда как наши истинные "Я" бессмертны. Кроме того, Он упоминал другой очень интересный момент. Он говорил, что все наши проблемы вызваны нашими желаниями, которые непосредственно связаны с нашими личными или телесными потребностями, а не проистекают из нашего истинного "Я". Он обещал, что, если мы захотим лишь попытаться понять эту истину, мы сможем лучше укрощать свои желания и освобождаться от их господства, что является необходимой предпосылкой к окончательному достижению просвещенности. Однажды Он сел на пол на мужской стороне комнаты, что служило знаком того, что Он собирается побеседовать неофициально или положить начало вопросам и ответам. В этот день Он начал говорить по-английски: "Некоторые из вас ссылаются на меня, как на Бога, но вам не удается закончить ссылку. Я тоже говорю, что каждый из вас -- также Бог, но вы еще не знаете этого". Чтобы проиллюстрировать это мнение, Он часто объявляет, что расскажет маленькую историю. Рассказывать эту историю Он начинал на телугу с последующим переводом. Он начинал с того, что уподоблял людей электрическим лампочкам разной мощности в Ваттах. Затем, показывая на Себя, пояснял, что Его можно уподобить лампочке в тысячу Ватт, которая может давать большую энергию, а мы подобны лампочкам в двадцать, сорок шестьдесят и сто Ватт в соответствии со своим индивидуальным развитием. Затем он обратил внимание на тот факт, что все мы должны помнить важную вещь: все эти лампочки питаются одним и тем же электричеством независимо от их индивидуальной мощности. Иначе говоря, свет внутри каждого из нас -- это Бог, но все мы проявляем этот свет с разной интенсивностью. Далее Он расширял эту тему, убеждая нас остерегаться поклонения Его физической форме или любой другой, как единственной форме Бога. Вместо этого Он советовал всем нам признать Бога как "Я" в каждом независимо от того, насколько оно скрытое или тайное. Высказав свое мнение, Он сказал снова по-английски, улыбаясь одной из своих ослепительных улыбок: "Именно это я пришел сообщить миру". Мне была знакома эта концепция благодаря чтению и обучению, которое я прошла в прошлом с помощью медитации. Я была твердо уверена в том, что понимаю ее смысл. Однако что-то в том, как Баба изложил эту концепцию, заставило меня сосредоточиться на ней, так что она приобрела новый смысл. Спокойно и без усилий, как я почувствовала, разрозненные кусочки мозаики становились на место, раскрывая постепенно всю картину. В результате я смогла яснее понять, чт'о Баба означал для меня. Он был внешним и видимым проявлением или воплощением моего собственного Бога-"Я" или ~Атмана|. Поэтому Он был осязаемым напоминанием Его внутренней вечной реальности в противоположность физическому телу со всеми его аппетитами, слабостями и конечным превращением в пепел. Ламаистский монах в той тибетской жизни не знал этой истины, поэтому в силу своего невежества он доверился учителю-человеку, обманувшему его ожидания, когда он больше всего нуждался в нем. Поскольку он не знал никакого высшего авторитета, к которому можно обратить за помощью, когда смертный обманывает его ожидания, его одолели те самые желания, которые он с таким трудом пытался искоренить и которые он не мог контролировать только своей собственной волей. Поток облегчения омыл меня и смыл все мои оставшиеся сомнения. На еще более глубоком уровне своего сознания я поняла, что Баба, действительно, является воплощением Бога в человеческом облике внутри нас. Как таковой, Он никогда не покинет и не обманет нас, как учителя-люди, склонные поступать так по самой своей природе. Когда разгадка этой загадки, над которой я билась, ослабила напряжение, я по-новому посмотрела на Бабу. Когда я повела себя так, Он повернул голову и взглянул на меня своим испытующим взглядом. Понимающая улыбка осветила Его лицо и он кивнул головой, как бы говоря: "Теперь ты начинаешь понимать". Вскоре после этого Он вышел из комнаты, чтобы заняться своими многочисленными повседневными делами, и это дало нам возможность поразмыслить надо всем, чем Он учил нас. С тех пор я без принуждения и с большой отдачей участвовала в повседневном ритуале. Кроме того, я с большой открытостью воспринимала то, что бы ни хотел дать нам Баба то ли в Своих неофициальных разговорах, то ли на более высоком уровне Своей любви и энергии, которые Он излучал так трепетно и постоянно. Когда я оглядываюсь на это первое посещение, то сомневаюсь, что полностью отдавала себе отчет в том, насколько счастливы мы были тем, что нам была дана возможность находиться в Его присутствии каждый день и впитывать все, что мы могли вместить, вместить из Его любви и благословений. В последние годы Он все больше занимался выполнением своей миссии, в основном в Индии. В результате у Него оставалось все меньше времени на личные встречи и индивидуальные беседы. Как только я освободилась с помощью Бабы от своих сомнений и начала понимать и принимать Его значение в моей жизни, меня стала приводить в восторг возможность наблюдать за Ним. Бесчисленные перемены выражения -- от чрезмерной суровости до трогательной нежности в полной гамме -- были удивительными. Я видела, как Он подтягивался, казался выше, чем был на самом деле, и положительно выглядел богоподобно -- в своем подобии Шивы, как Он сам называет это. Иной раз он был похож на проказливого маленького мальчика, когда смеялся и поддразнивал, ободряя всех нас своим шутливым способом, точно так, как, должно быть, делал юный Кришна. Я поражалась также Его неутомимой активности. Но, возможно, что меня изумляло больше всего, так это Его осведомленность буквально обо всех и обо всем, которая создавала впечатление, что Он был постоянно настроен на весь мир и на каждого в нем. Я наблюдала также, что, когда Он говорил с кем-нибудь, то отдавал тому человеку все Свое безраздельное внимание, так что каждый чувствовал в тот момент, что он или она -- единственный человек в мире для Него. Затем чары рассеиваются, и Он идет дальше, чтобы снова так же точно заняться еще кем-нибудь. Временами, слегка наклонив голову, Он, казалось, прислушивался к слышимым голосам, а иной раз можно было видеть, как Он рисует какие-то знаки рукой или указательным пальцем в воздухе, как будто общается с невидимыми существами. Время от времени прибывали другие посетители с Запада. Джек и Виктория Хислопы, который были преданными Бабы в течение нескольких лет, вошли в Его дом однажды утром вместе с другой американской супружеской парой. Как только Баба вошел в комнату, Джек начал, почти задыхаясь, говорить Ему: "Мы хотим поблагодарить тебя, Свами, за спасение наших жизней прошлой ночью". Баба улыбнулся и ответил: "Да, то было своевременно. Вы были все настолько потрясены, что никто из вас не позвал Свами. что никто из вас не позвал Свами. Но Свами спас вас все равно". Баба часто называет себя Свами. Затем Он обернулся к мужчинам, уже сидевшим в комнате, в основном -- индийцам, и стал оживленно рассказывать на телугу об этом происшествии. Позже в тот же день мы также услышали эту историю от обеих пар. Оказалось, что в какой-то момент они все ожидали лобового столкновения с быстро движущейся машиной, которая, как они видели, приближалась к ним. Как раз тогда, как все все они пристегнули ремни и приготовились к аварии, каким-то таинственным образом машина уже была позади них. Позже они решили, что это было абсолютно невозможно, так как там не было достаточно места, чтобы машины могли разминуться, поскольку мешал большой автобус. ВСе они выглядели пристыженными, когда поняли, что Баба прав и что они были слишком потрясены, чтобы сделать что-нибудь, кроме как ждать аварии, которая, все они были в этом уверены, должны была произойти. Каким-то странным образом замечание Бабы произвело на меня несоразмерно глубокое впечатление, как будто Его слова были выжжены в моем мозгу. Мгновенно я мысленно дала обет постараться вспомнить и позвать Его, если бы мне когда-либо потребовалось помощь. Я вспомню эту сцену и слова Бабы, неизгладимо запечатлевшиеся в моей памяти, лишь год спустя после нашего следующего визита, когда был угнан самолет, на котором мы летели из Бомбея в Лондон. Почему я так сильно прореагировала на слова Бабы? Могло бы быть так, что Он предупреждает меня о том, чтобы я не забыла позвать Его на помощь, подчеркивая, что, в отличие от учителя в тибетской жизни, Он не обманет меня? Знаю только, что это произвело на меня столь глубокое впечатление, что я не позабыла позвать Его на помощь в нескольких случаях. И каждый раз помощь приходила. На протяжении того времени, когда Баба был в Мадрасе, а мы посещали другие ~ашрамы|, у меня были очень сильные головные боли и тошнота, которые я относила тогда за свет жары и влажности. Но по возвращении в Бангалор на несколько дней, где погода была более мягкая, случился другой, поистине ужасный приступ. В то утро мы пошли, как обычно, в дом Бабы, несмотря на головную боль. Я надеялась, что Он как-то избавит меня от мучительной боли. Как только Он увидел меня, то быстро материализовал какие-то большие белые пилюли и велел мне съесть их. Затем Он позвал Нанду, одну из женщин, живших в Его доме. Когда она спешно прибежала, Он велел ей уложить меня в одной из комнат и остаться при мне. Головная боль стала даже еще более сильной, так что я совершенно не осознавала, что Баба время от времени входил и растирал мой лоб рукой. Я услыхала об этом позже, когда выздоровела. По-видимому, я была настолько больна, что Нанда забеспокоилась. Позже она рассказала мне, что Баба увещевал ее, говоря: "Не волнуйся. Она не умрет. Она проживет долго". Следуя распоряжениям Бабы, я оставалась на ее заботливом попечении весь день, не возвращаясь в гостиницу на ланч. Вечером, когда настало время всем уйти, мы вернулись в гостиницу. На следующее утро мы вернулись в дом, и как только Баба увидел меня, сидящую вместе с другими женщинами, то сказал: "Итак, ты все еще воюешь со мной!" Я пришла в ужас и выпалила, не подумав: "О, нет, Баба, я не воюю с тобой", на что Он ответил: "Нет, не ты, болезнь. Тебя там даже не было вчера". Между тем, я поняла причину этих головных болей. У меня всегда была чрезвычайно сильная аллергия на мононатрийглутамат, вкусовую добавку, которая подается в США под фирменным названием "Акцент" и щедро употребляется в китайских ресторанах. Мы ели китайскую пищу в Мангалоре, а потом -- в Бангалоре накануне этого последнего приступа. Без сомнения, это было причиной обоих приступов головной боли. На следующее утро Баба вручил мне маленький пакетик бетельного ореха, когда проходил мимо меня к мужской стороне комнаты. Когда Он делал это, то сказал: "Нарушение пищеварения; не Индра Деви". Это замечание приводило меня в недоумение многие годы, пока я не начала понимать, что нарушение пищеварения -- это противодействие принятию пищи. Мое тело, конечно, сопротивлялось мононатрийглутамату, но теперь я видела, что противодействие, о котором Он упоминал, имело более глубокий смысл. Я -- единственный ребенок чрезвычайно властной матери, которая так боялась, что меня избалуют, что мешала исполнению любого желания, которое у меня могло возникнуть. Единственным выходом для меня было сопротивляться ей, чтобы сохранить свою индивидуальность. Но вместо того, чтобы защищаться, я ушла в себя и умышленно старалась быть по возможности более незаметной, чтобы не привлекать ненужного внимания с ее стороны. Впоследствии я всегда избегала быть в центре внимания и ужасно боялась совершить какую-нибудь ошибку, которая заставила бы ее обрушить свой гнев на мою голову. Индра Деви не проявляла такой нерешительности в разговорах или в том, чтобы быть на виду. Она отзывчива и полна энтузиазма и способствовала представлению Бабы тысячам людей, как только появлялась возможность. Когда я, наконец, поняла значения замечания Бабы, я поразилась Его проницательности и смогла лучше понять Его метод постоянного побуждения меня к тому, чтобы предлагать свои услуги, разговаривать и стараться быть на виду, обучения меня сохранению равновесия между сопротивлением и защитой. За несколько дней до того, как мы запланировали вернуться домой, Баба спросил нас, когда вылетает наш самолет. Когда мы сообщили Ему, что запланировано вылететь утренним рейсом в Бомбей в определенный день, Он велел нам упаковать багаж, погрузить его в такси и приехать в Его дом на прощальную беседу. Мы уже знали, что это -- одна из Его любимых маленьких забав, который индийцы называют ~лилами|. Это доставляло Его преданным много часов беспокойства, пока они не выучили урок, который Он намеревался преподать им -- терпение и доверие, когда Он даст достаточно времени, чтобы успеть на самолет. Однако, это был наш первый опыт в этом испытании, и мы оказались совершенно неподготовленными к последовавшему напряжению. В утро нашего отъезда мы сделали, как Он сказал, и подъехали к Его дому на такси, загроможденном всем нашим багажом. Я столкнулась с дополнительной и типично женской проблемой, чт'о надеть! Как могла я надеть тонкое ~сари| для беседы, все же это недостаточно теплая одежда для полета с предстоящими остановками в местах с холодным климатом? Наконец, я решила надеть ~сари| поверх моей одежды и снять его позже либо в такси, либо в самолете. Оказалось, что это решение не было мудрым, так как в это время года наступала сильная жара. Баба приветствовал каждого из нас, когда вошел в комнату в то утро, и, улыбаясь, снова спросил, когда вылетает наш самолет. Когда мой муж сказал Ему, Он ответил: "Это -- поздний рейс. Увидимся". С этим загадочным замечанием Он вышел из комнаты. В течение следующих двух часов каждый раз, как Он появлялся, мы ожидали, что Он позовет нас на беседу, но Он даже не глядел ни на кого из нас. Нам дали возможность поволноваться и помучиться, и мы все больше расстраивались и беспокоились по мере того, как утекали минуты, и боялись, что опоздаем на самолет. Вдобавок к моему беспокойству, мне было жарко от лишней, которая была под ~сари|. Наконец, когда мы покорились тому, что, вероятно, пропустим наш рейс, Баба быстро вошел в комнату и кивком подозвал нас обоих с самым невинным выражением на лице, как будто не имел никакого представления о том, в каком напряжении мы были. Мы были уверены в том, что Он не только знает о нашем беспокойстве, но и намеренно провел это испытание этой веры и доверия. Боюсь, мы не слишком хорошо проявили себя на этом первом испытании. Когда мы последовали за Ним в комнату для бесед, Он подбадривающе улыбнулся, чтобы дать нам возможность почувствовать себя непринужденно после пережитого напряжения. В тот день моему мужу подарили исключительно привлекательную фотографию Бабы, сделанную Сохан Лалом, старым преданным из Нью-Дели, с которым Он сидел и разговаривал на протяжении прошлых нескольких дней. Он держал ее в руке, когда Баба увидел эту фотографию, Он взял ее и написал на ней: "С любовью и благословениями" и подписался "Сатья Саи Баба". Затем Он продолжил беседу. Помимо прочего, мы спросили Его, когда мы должны вернуться. Прежде, чем ответить, Он направил указательный палец прямо на меня, подобно школьному учителю, собирающемуся задать вопрос. Затем Он сказал: "Сначала пойми, что тебе нет необходимости возвращаться, чтобы увидеть незначительное тело", указывая на себя. После минутной паузы, Он добавил: "Найди меня в своем сердце". Он наблюдал, какой эффект произвели эти слова на меня. Я знала, что Он напоминает о моей недавней борьбе с идеей иметь учителем человека, с которой я, наконец, справилась с Его мысленной помощью. Подтверждал ли Он теперь решение, которое я, наконец, нашла, что Он символизирует Бога внутри каждого из нас? Когда Он увидел, что я поняла Его замечание, то добавил со Своей ослепительной улыбкой: "Но ты возвратишься, чтобы возродиться". Потом Он объяснил, что Его физическое присутствие позволяет последователям зарядиться Его энергией. Прошло много лет прежде, чем я поняла, что этим предостережением не привязываться в Его физическому облику Он подготавливал почву для особого обучения меня в будущем. Мы ушли с Его благословениями, звучащими в наших ушах, и с большим конвертом, заполненном маленькими пакетиками с ~вибхути|. Мы поспешили к ожидавшему такси, надеясь, что водитель сумеет доставить нас в аэропорт вовремя, чтобы поспеть на самолет. Когда я сняла свое ~сари| и осталась в одежде западного стиля, которую я носила под ним, я почувствовала, что этот простой акт символизирует изменение отношения, уже происходящее при подготовке к нашему возвращению на Запад и в земной мир самолетов самолетов и календарных планов. Естественно, мы прибыли в аэропорт с достаточным запасом времени, чтобы зарегистрироваться прежде, чем объявили наш рейс! Наше короткое, но богатое событиями пребывание с Бабой подошло к концу, но я знала, что я уже не тот человек, который приехал увидеть Его не так давно в первый раз. Слишком много я получила от Него и от Индии, чтобы остаться без изменения. Но больше всего я попала под Его влияние. Я была совершенно уверена, что это влияние будет воздействовать на меня в той степени, в какой я допущу это, вспоминая Его наставление поддерживать контакт с Его двойником в моем собственном сердце. Мы обещали нашим друзьям в Бомбее остановиться на несколько дней по пути домой. Когда они услыхали, что мы посетили ~ашрамы| вдобавок к тому, что видели Бабу, они решили, что мне, возможно, было бы приятно встретиться с Ананда Майа Ма, которая, оказывается, находилась в то время в городе с некоторыми своими учениками. Я была в восторге от возможности познакомиться с другой духовно развитой женщиной. Наша хозяйка повела нас в дом, где жила Ананда Майи Ма. Когда мы вошли ворота, к нам подошли несколько очень дружелюбных индийцев. Когда мы вошли в ворота, к нам подошли несколько очень дружелюбных индийцев Они сказали, что Матушка принимает посетителей, и, если мы хотим получить ее благословение, то можем присоединиться к веренице людей, которые гуськом входили в дом, где она находилась. Когда мы дюйм за дюймом двигались в очереди, мой первый взгляд на нее через открытую дверь принес мне потрясение. Она показалась старой и изможденной, с нечесаными волосами и худым, похожим на скелет, телом, завернутым в серовато-белое хлопчатобумажное ~сари|. Когда же я подошла к ней ближе и она посмотрела вверх, чтобы приветствовать меня, ее беззубая, но лучистая улыбка осветила все лицо. Я мельком представила, какой же красавицей, должно быть, она была в молодости. Казалось, она обволакивает меня своим взглядом, и я почувствовала, что она может видеть меня насквозь, проникая в самую мою суть, но без осуждения, как поступил так недавно Баба. Она просто кивнула головой, приветствуя меня и вручая цветок, который держала, и снова улыбнулась, когда я пошла дальше, освобождая место для других, пришедших получить ее благословение. Итак, я познакомилась с тремя духовной развитыми женщинами Индии, очень отличающимися друг от друга. Я почувствовала энергию, исходящую от каждой из них, но ни одна не притягивала меня так, как Баба. При осознании этого что-то успокоилось внутри меня, и я поняла, что мои поиски завершились. Я нашла того, кто может дать мне то, в чем я нуждаюсь. На следующий день мы отправились домой. Когда я распаковывала багаж, то нашла листки с записями, которые я сделала во время чтения Книги Бхригу. Я собиралась бросить их в корзину для ненужных бумаг, но что-то остановило меня, и я решила прочесть их прежде, чем выбросить. Я обратилась к той части, которая предположительно касалась меня, и прочла, что я собираюсь посетить учителя, на изображениях которого иногда образуется зола. Когда я продолжила чтение, то была поражена, просмотрев перечень вещей, которые он, как сообщалось, даст мне, потому что они были именно теми, которые Баба так недавно дал мне: кольцо, ~вибхути|, лекарство, свое изображение и свои любовь и благословения. Кольцо, которое Он материализовал, чтобы вылечить головную боль одного типа; немного ~вибхути|, чтобы вылечить головную боль другого типа; Его изображение на оловянном диске, чтобы помочь мне сосредоточиться на центральной точке Его лба; Его любовь и благословения -- надпись на фотографии, которую дал нам Сохан Лал. Это новое доказательство того, что так много в небесах и на земле выходящего за пределы человеческого понимания, произвело на меня огромное впечатление. Я с пренебрежением отнеслась к посланию из Книги Бхригу, но теперь, когда Баба подтвердил по меньшей мере часть его, я решительно покорилась. Но все же хотела бы я знать, как человек, живший тысячи лет назад, смог заглянуть в будущее и предсказать, что два человека с Запада приедут в Индию и остановятся в Бомбее по пути к Саи Бабе, чтобы проконсультироваться с этой книгой. И что еще более странно, как он смог точно предугадать, что Баба даст одному из них? В тот момент у меня было больше вопросов, чем ответов.